О своем вчера

Вчера о взрывах узнала, когда мне позвонили с вопросом в порядке ли я. Через пару минут уже звонила мама - дед услышал о терактах по радио, а потом я сама обзванивала знакомых. На самом деле, в таких экстремальных ситуациях четко понимаешь, кто входит в твой круг, кто - не очень. Без всяких рефлексий. Просто о ком-то думаешь сразу, о ком-то - чуть позже. Кто-то думает о тебе. С близкими и знакомыми все хорошо. Приятельница в последний момент передумала ехать на Техноложку. Мы с Юлькой собирались примерно в то время и в тот район, но Юлька в итоге позвала к себе в гости, и я поехала на Удельную. Беда прошелестела рядом крылом, но не задела.
Потом мы с Юлькой 4 часа добирались до Центра, я до дома - еще 2. Тревога была разлита в воздухе. Метро закрыли минут через 40 после теракта, и все пытались лихорадочно сообразить, как двигаться и куда. Деньги у меня были только на Подорожнике, пришлось идти в банк - попросила у Юльки стольник. В банке уже была очередь, многие звонили в такси. Еще через час город стал в пробках. Спасибо губернатору и оперативной работе служб - проезд был бесплатным, дополнительные маршруты организовали быстро. Правда, при пробках в 9 баллов это не сильно спасало. Мы кое-как добрались до Петроградки, поняли, что спешить уже некуда - уроки мне пришлось отменить - засели в KFC. Кафе были переполнены, и KFC и Макдак. Такое ощущение, что люди не знали, куда податься и заедали растерянность и страх. Рядом с нами сидела девочка с серым лицом и не поднимала головы. В любое другое время я решила бы, что ее бросил любимый человек или что она завалила важный проект. А тогда сразу была мысль, что у нее кто-то пострадал... Как будто в какой-то момент ощущение общий беды становится более ясным и личное видится меньше.
Вот, кстати, о страхе. Было страшно. Мы обзвонили всех, убедились, что все хорошо. Пошли к Уделке, узнали, что метро закрыто, в самом начале. Я вспомнила, что в Центр шел трамвай со Светлановской площади, мы потопали туда. Юльке писали, мне мама позвонила четыре раза за час. До остановки шли молча, и меня волнами накрывал страх...какой-то очень сильный, но не отчетливо панический, а скорее экзистенциальный ужас. Ощущение, что все и в любой момент могло случиться. Что оно совсем рядом. И что мы все связаны друг с другом. И вообще, какое-то эмоциональное касание смерти.
С Петроградки мы пытались ехать, но, простояв на месте полчаса, решили, что пешком быстрее. Топали по набережным, через мосты. Говорили о постороннем. Идти сперва было тяжеловато - в KFC я явно на эмоциях переела. Мир вокруг был как-то пронзительно светел и красив. Несколько минут стояли на Стрелке, уже часов в 8, любовались небом и освещением. Юлька рассказывала о театральных тусовках, я - о работе, мы выяснили, что обе считаем жизнь друг друга интересной (и я поняла, насколько мне не хватает отношений и тусовок в духе - "а потом мы пошли пить коньяк в гримерной", она сказала о моей работе, что это невероятно круто - "ты там вообще учеников Таро учишь!"). Говорили о ее желании поступать на психологию и о моей подготовке к аспирантуре. Нева была прекрасна. Знаете, сейчас,когда я пишу это, я начинаю понимать Ремарка. Каждый его текст.Вино под звук бомбежки. Страшно, да, сочувствие к пострадавшим, да, и при этом такая жадность, когда впитываешь звуки, краски, слова, когда говоришь и планируешь. И сейчас я сижу и думаю о том, как рада, что я жива. И что мои близкие живы. Все-таки, границы границами, а потерять кого-то для меня, насовсем, безвозвратно - все равно как часть мира потерять. Очень хочется дышать и чувствовать себя счастливой. Видимо, того же хотелось и остальным: многие с юмором относились к давкам в транспорте, со смехом щелкали распластанных по стеклам пассажиров, прикрывали не закрывающиеся двери. В сетях пишут, что люди помогали друг другу, подвозили друг друга - охотно верю. Мы просто как-то не столкнулись.
Домой я добралась часам к 10. С удивлением поймала себя на том, что после 6-часовой прогулки хочу работать и отработала сессию. Сейчас вчерашний день, эти краски, эта общая тревога, на фоне которой звучало и проживалось что-то очень свое, кажется немного сюрреалистичным.

А еще я поняла, что в такие дни, в такие моменты мне надо быть на улице. Независимо от того, могу я помочь или нет. Почему-то интересно и хочется быть с людьми, с историей, соприкасаться с происходящим. Я и так очень редко чувствую связь со страной и с эпохой,а это ведь тоже ценный опыт, который получить можно только здесь.

---

А еще повесили правила приема в аспирантуру. Они убрали философию и назначали экзамены на первую половину августа. Это здорово. Времени много и не придется тратить на рефераты)) Программу по специальности и языку оставили ту же, есть шанс подготовиться и сдать на отлично. С К., моей преподавательницей английского уже договорились работать) А завтра же начну специальностью заниматься.

В тренажерном зале тренер радовалась тому, что массажист разрешил мне штангу. Я тоже радовалась. Потом мы радовались вместе. Сейчас я ползаю и боюсь, что завтра едва ли смогу встать. Но было круто! И подтягиваться она меня учит. И вообще интересно. Видимо, буду больше зарабатывать и ходить и в тренажерку и на скалолазание))

---

О рабочем) Если кто-то собирался ко мне на сессии - самое время, ибо с 10-го апреля буду поднимать оплату на тета-сеансы и, возможно, на обучение Таро. Поэтому, кто хочет поучиться индивидуально - велкам! Пакеты сессий тоже имеет смысл брать, в связи с ближайшим повышением цен)

А еще у меня новая задумка. Очень жду клиентов на работу с пакетом-интенсивом. Очень интересен такой формат работы)) Копирую подробности из ВК:

ПАКЕТ-ИНТЕНСИВ "СОЛНЕЧНЫЙ ДОЖДЬ"

Друзья!☀ В последнее время я нередко сталкиваюсь с тем, что в работе над теми или иными желаниями людям не хватает мотивации, чтобы дойти до конца. Или же, по их ощущениям, процессы идут очень медленно. Причины могут быть разные: неверно выбранная цель (к примеру, человек говорит, что хочет квартиру в престижном районе, а потом выясняется, что квартира - это способ доказать родителям свою состоятельность), неготовность взять на себя ответственность за достижение результата ("Я буду вам платить, а вы станьте мои личным джином!" - с таким я тоже сталкивалась), количество блоков, на проработку которых нужно чуть больше времени.

Не стоит опускать руки. Все возможно. ✨ ✨ ✨ Просто все идет своим чередом и в максимально гармоничном темпе для каждого. Тот, кто занимается садоводством, знает, что семенам нужно определенное время, чтобы взойти. Но их росту могут помочь вода, солнце и ваша забота. Вот и я предлагаю позаботиться о себе и воплощении своих желаний. А чтобы ускорить процесс роста, предлагаю вам пакет-интенсив "Солнечный дождь". Будем в течение месяца растворять блоки и удобрять почву для позитивных перемен самыми разными методами! Питаем и созидаем вашу жизнь вместе! 🌱 🌱

✏ЧТО ВХОДИТ В ПАКЕТ-ИНТЕНСИВ?

1. Первичное сканирование. Четко формулируем один запрос. Например: "Хочу быть в счастливых, гармоничных отношениях с любимым и любящим меня человеком". Уточняем запрос, смотрим основные блоки, мешающие достижению цели.

2. 4 тета-сессии в рамках изначально сформулированного запроса. Проводятся не реже 1-го раза в неделю!

3. Кристальная раскладка по основному запросу (в процессе работы можно добавить еще пару запросов) для жителей Санкт-Петербурга. Напоминаю, кристальная раскладка делается только очно и помогает клиенту самому увидеть конкретные и реальные пути достижения цели. А еще, благодаря кристальной раскладке, мы можем получить ценные дары из наших прошлых и будущих жизней.
Если же вы живете не в Петербурге, можем заменить кристальную раскладку на 2 больших расклада Таро, которые будут сделаны в начале работы и в конце.

4. Сеансы рейки для вашей цели в течение 21-го дня

5. Домашние задания

И, конечно, ваши активные действия в реальной жизни 😉

✨В ЧЕМ ПРЕИМУЩЕСТВО ТАКОГО ПАКЕТА-ИНТЕНСИВА?

Во-первых, вы сосредотачиваете внимание и силы на работе с конкретной темой и на желаемом результате. А, как известно, куда внимание, туда и энергия. И сложнее "убежать" от своей цели, когда мы регулярно - на сессиях, во время сеансов рейки и при самостоятельной работе возвращаемся к ней.

Во-вторых, работа ведется сразу с нескольких сторон - убираем подсознательные блоки и программы, разбираемся с конкретным алгоритмом достижения цели, наполняем пространство вашего желания созидательной энергией.

В-третьих, при покупке пакета-интенсива вы получаете значительную скидку!

☝ЧТО ТРЕБУЕТСЯ ОТ ВАС?

1. Четкое осознание своего желание и взятие на себя ответственности за достижение результата. Я с удовольствием помогу вам, но ничего не смогу сделать за вас.

2. Готовность действовать, менять свою жизнь и принимать эти изменения.

3. Оптимистичный настрой 😊 Как корабль назовешь, так он и поплывет 😉

💰СТОИМОСТЬ

Стоимость пакета-интенсива "Солнечный дождь" при единовременной оплате составит 15 тысяч рублей.
При оплате, разбитой на 2 части - 16,5 тысяч рублей. В данном случае 50% оплаты вносится перед началом первого тета-сеанса, еще 50% не позже 14-го дня с момента начала работы.

🎁ХОТИТЕ СКИДКУ?

Легко! Приведите друга, который тоже купит пакет-интенсив, и получите для себя скидку 30%. Приведите 3-х друзей и после покупки ими пакета-интенсива получите свой в подарок!

Записываться можно в личку)

---

За окном хлопьями сыпется снег. Красота! А у меня второй день подряд какой-то рабочий хардкор. К счастью, следующая суббота - последняя рабочая: закончим с тарологами, и уроки субботние я тоже уберу. Одного выходного в неделю мне явно маловато.

В последнее время очень радуют сны: несколько дней назад мне снились очень теплые и откровенные разговоры с близкими, вчера - секс, сегодня ночью я во сне завела щенка и купила машину (и думала о том, что пока заняться спортом - дабы было куда на машине ездитьXD). С одной стороны все это отражает внутренние процессы и интеграцию субличностей, с другой - кажется, чего-то мне в жизни не хватает))

Составила список целей до июня. Ставить цели у меня получается лучше, чем достигать их, но надежду я не теряю)) И вообще планирую часть целей достигнуть раньше лета) Итак:

1. Поменять квартиру. Это я планирую сделать уже в начале марта. Надо будет отложить в ближайшую неделю деньги на задаток и найти подходящий вариант. А еще, конечно, проработать блок и поманифестировать. Сделано!
2. Съездить в Таллин. Этим займусь после переезда - подам документы на Шенген, покопаю страхи перед выездом за границу. Пока не решила, хочу ли ехать сама или с кем-то. Ну и деньги сразу после переезда начну откладывать. Параллельно хорошо бы английский чуток подтянуть, хотя бы самой.
Запланировала поездку на июнь
3. Вернуть телу адекватную форму - укрепить мышцы и сбросить килограммов 10. Зарядку уже делать начала (видео-тренировки Д. Майклс). Осталось осознаннее к еде относиться и перестать заедать, особенно - сладким. Ну или хотя бы сделать то, что я могу сама, ибо упираться рогом в эту тему пока не готова.
Несколько раз занималась в тренажерном зале, поняла, что хочу на скалолазание, нашла удобный зал, планирую туда на следующей недели
4. Писать ежедневно. Писать я люблю, а вот почему-то сесть и начать - это проблема. Веду сейчас утренние страницы, хорошо бы и на творчество себя подраскачать.
Тут пока провал, надо найти время и разобраться, почему
5. Разрешить наконец ситуацию с внутренним разломом. Тета-хилинг, рейки, гештальт, включенный мозг (или выключенный, как пойдет) - использовать все и нацелиться на результат. Ибо и деньги и планы я сливаю четко внутренним состоянием, а мне надоело >_<
Здесь лучше. Во-первых, появились желания и хотя бы примерное понимание своих целей. Во-вторых, отработала очередной блок, связанный с созависимостью. Сейчас на очереди разобраться с ленью, ответственностью и удовольствием от работы. И с деньгами XD
6. В 2 раза увеличить доход. Для этого сперва надо пункты 3 и 5 начать выравнивать - ибо самочувствие и настроение у меня напрямую воздействуют на работоспособность и, соответственно, на материальное положение. Еще хорошо бы разобраться с тратами - сколько, на что и зачем)) Ну и регулярнее работать с деньгами, хотя бы на уровне "чистить и обучать".
Тут пока скачки. Выяснила зато, как в быту грамотнее распоряжаться деньгами. Чищу и обучаю регулярно, но редко.

Пока, думаю, достаточно. Вне этих целей хочется еще всякого-разного, надеюсь, получится совмещать)

запись создана: 05.02.2017 в 11:16

---

Сегодня отрабатывали с коллегой тему желаний - иметь свои желания, слышать их, ценить, реализовывать. Копали и детские ситуации и прошлые воплощения. И вот, вечер после сессии, я поняла, что хочу:
1. В аспирантуру
2. На скалолазание и на танцы
3. Велосипед
4. Быть стройной
5. Путешествий (пока - немного и с комфортом)
6. Учить английский и французский
7. Близких и гармоничных отношений с друзьями (и, пожалуй, еще немного друзей, таких, с которыми можно по 5 часов без перерыва говорить и - наслаждаться...Пока среди знакомых у меня таких двое, а этого мне ничтожно мало)
8. Счастливых, гармоничных любовных отношений с наиболее подходящим мне мужчиной (да, мне интересен новый опыт:-) )
9. Свою квартиру в Питере и денег, чтобы хватило сделать там все по моему вкусу
В общем, ничего глобально неожиданного, но зато теперь все ощущаемо. Остаются темы, с которыми в ближайшее время хочется поработать: удовольствие от работы; развитие в эзотерических практиках. М, да пункты 10-11:
10. Пройти Интуитивную анатомию у Оленецкой
11. Получить инициацию в Кундалини Рейки)

---

20.02.2017 в 14:53

Пишет  Арджи Линсе:

И снова занимательная психология
Прочитала про очень понравившуюся мне технику "возвращения эмоциональных инвестиций" у психолога Н.Д. Линде. Полная статья вот тут.

Когда люди не могут забыть бывшую любовь, простить кого-то из прошлого, мучаются по поводу какой-то ситуации, то есть когда они как-то завязаны на события и людей, которых сейчас уже в их жизни может не быть, но завязанность эта реальная - то они не полностью живут в настоящем, часть их сил (или почти все силы!) утекают туда, в эту эмоциональную зависимость. Они чувствуют себя плохо, могут перестать интересоваться текущей жизнью, они непрерывно крутят в голове сожаления или обиды, на счастье или общение с новыми людьми у них может не хватать сил.

Линде это объясняет тем, что люди вложились эмоционально в ситуацию, в других людей - они отдали туда любовь, заботу, доверие, преданность. Но отдали не просто так - они рассчитывали на "дивиденды". Если любовь - их должны любить ответно, если доверие - его оправдывать, если забота - заботиться и о них ответно, если поддержка - то отдавать благодарностью и результатами. И когда такое вложение идет в одну сторону, как в бочку без дна, если человек не получает "дивидендов", у него наступает фрустрация, подкатывает тоска, он все болезненнее привязывается к той ситуации - ведь столько вложено! И крутит и крутит в голове - как должно было бы быть по справедливости, как его должны любить, как ему обидно, что воспользовались бессовестно и ничего не дали взамен. И ситуации эти мучительны и отнимают много сил.

А идея в его методе такая - вообразите мысленно все это, что вложено - и заберите обратно! Верните себе вложенные туда инвестиции. Любовь, доверие, заботу - не оставляйте там, а мысленно верните, заберите у человека, заберите из ситуации. Еще у него описана работа с чувствами по отношению к этой зависимости - нужно представить себе этот гнев, обиду, тоску в виде какого-то предмета, образа. Потом пересесть на стул, на котором этот образ помещен, войти в него, почувствовать изнутри и спросит себя в образе своего гнева или тоски - что ему хочется. Там будут тоже чувства разные - беспомощности, потраченности. И нужно все свое вернуть себе! На другого человека невозможно повлиять, но можно свои эмоциональные вложения в него вернуть себе. И тогда человек и ситуация станут тебе безразличны, неболезненны больше - ну кто-то посторонний, о чем там говорить?

В статье, понятное дело, описывается, как эта работа происходит с психологом, который направляет и формулы подсказывает. А я как любитель самостоятельных экспериментов сразу стала придумывать, к чему это можно применить и попробовать. Я же очень люблю всякие методы работы с прошлым, переписывания его и высвобождения сил. Мне жалко людей, которые застревают в какой-то болезненной ситуации, давно ушедшей - и силы, которые могли бы быть направлены в настоящем на что-то, что приносит радость и удовлетворение, утекают туда, в фантомные зависимости.

(И я подумала еще, что понятно, отчего мне так легко обошелся развод в первом браке. Я очень любила старого мужа и делала для него очень много, и вся моя жизнь вокруг него строилась. Но я ему говорила то, что он не понимал: моя любовь - это не то, что тебе "полагается", как закон природы. Это то, что я добровольно даю. Я произвожу эту любовь, у меня есть ее запасы, и они достаются тебе - у тебя нет возможности ее гарантировать, но есть возможность профукать. Лучше не забывай об этом. И когда он-таки забыл и отчего-то думал, что ему это все полагается, пока же можно побыть козлом - я в один день встала и ушла. Потому что было вот это состояние - не он вызывал любовь, у меня она была - много в наличии - и она ему доставалась. А когда закончились все "билетики", выдаваемые за козлеж, я эту большую нежность и внимание взяла и забрала у него и унесла с собой, как корзину, наполненную золотым запасом. И стала вкладывать в себя (а потом в любимого мужа). Жизнь моя тогда улучшилась просто мгновенно. Потому что все эти эмоциональные вложения без отдачи стали отнимать последние силы, а когда я их забрала и вложила в себя - эмоциональный капитал начал прирастать и расцветать. И у меня на него даже сержения нет, никаких эмоциональных нитей - будто все аккуратно отрезано ножницами. И Линде пишет об этом - если забрать эмоциональные вложения, исчезают чувства.)

(с) rikki_t_tavi

---

Немного о происходящем. Теперь живу у м. Международная в уютной однушке. Она меньше моей предыдущей квартиры, но мне тут хорошо) Планирую докупить кое-что из мебели и всякие бытовые штуки - раскладное кресло-кровать, стулья, скатерти. Что-то в Икее буду брать, что-то заказывать на сайтах. И, да, мне определенно нравится жить у метро, это просто прекрасно!

Провели встречу тарологов. С помещением не повезло - зал оказался не совсем такой, каким я представляла его на фото и, к тому же, весьма душным. Учту на будущее - перед оплатой обязательно приезжать и смотреть помещение. В остальном все прошло отлично: тарологи довольны, гости тоже, МК Юлька тоже провела на 5-ку. И даже чай попили)) Правда, я осознала, что тему ответственности мне надо доотрабатывать и направлять в другое русло - после мероприятия вышла на подкашивающихся ногах, так как очень переживала, будет ли всем хорошо, все ли смогут отработать, приму ли Юльку и т.д. и т.п. В общем, вдох-выдох)

Пошла в тренажерный зал, заниматься с тренером. Тренер приятная, нагрузка пока тяжеловато дается, но, думаю, телу надо привыкнуть. Немного потеплеет - начну бегать. Все-таки, да, тело тоже должно развиваться или хотя бы чувствоваться XD Плюс есть всякие интересные штучки, которым хочется научиться, но с отсутствием минимальной физ.подготовки и лишним весом это может быть тяжеловато. Еще планирую велосипед купить, Внутренний Ребенок хочет до истерики.

Вообще, я тут размышляю. Мне явно не сильно нравится моя жизнь. Не хватает интересных событий, эмоций, видимо - не хватает и отношений. Я потихоньку работаю с этим, да и вообще с темой "жить своей жизнью". Но на практике не очень понимаю, как это все проявлять, куда двигаться. Кажется, пора тему желаний отрабатыватьXD Точнее, слышание собственных желаний. А то все пока получается отложенным: велосипед - когда подкоплю денег, поездки - тогда же, новые знакомства - когда в аспирантуру поступлю, отношения - когда тему мужчин еще чуток раскачаю. Хочется же вот прям щас. По вечерам накрывает до слез. И совершенно неясно, что именно делать, как и куда идти через час, завтра или в субботу. При этом я осознаю: хочется людей, но чтобы не уйти в созависимости очередные полной жизнью надо и без людей уметь жить. Только вот пока не понимаю, как. За сутки в голове пробежала куча идей от волонтерства до поисков единомышленников на Дайриках. И ни на чем пока не могу остановиться. А ведь люди ж как-то создают свою жизнь, легко и не задумываясь...

---

Немного прекрасного с последних уроков литературы:

"Репетилов - сниженный двойник Чацкого, а Чацкий...мм-м...он...он...идеальный оригинал!"

"Максим Максимыч очень любил Печорина и, когда увидел его, бросился к нему со всей страстью"

"Максим Максимыч влюбился в Беллу и был ей как отец"

---

Вчера было три урока (один из них - трехчасовой), занятие с тарологами и тета-сессия. Сегодня я в начале 3-го дня все еще тюленчик с кофе. Хотя вчера вроде все бодрячком вела. Собираюсь с мыслями: завтра вечером переезд, надо успеть получить ключи, собрать вещи, привести в порядок квартиру. А хочется в одеялко и мя...

Зато погода хорошая, солнышко! *__* И я понимаю, как много вокруг людей, готовых мне помочь: Юлька с Сережей (ее парень), развинтили мне столик, они же занимаются пиаром и визитками для нашей встречи и школы Таро, Къонушка с мамой и машиной готовы перевезти нас с Дарой и мебелью...мир меня любит!)))

Скоро 8-е марта) Себе надо устроить кино с приятельницей, маме хочу заказать пробный поход в спа-салон)) Надеюсь, ей понравится)

---

Прогулка на целый дар

Почти во всех историях, которые знала Джейд, самые интересные приключения начинались после захода солнце, в крайнем случае – на закате. Герои встречали чудовищ и духов, теряли сокровища, детей, расставались с любимыми, чтобы к завтраку сразить, найти, вернуть и предварить утренний пир веселыми песнями. Но в этот раз все случилось на рассвете, когда взрослые и даже Шушик еще досматривали сны.
Джейд проснулась от странного звука. Какое-то время она лежала, напряженно вслушиваясь, а потом вдруг поняла, что это не звук, а его отсутствие. Стучащий и царапающий стекла дождь умолк. Свет в комнате тоже был совершенно другим, как будто с хрустальной вазы стерли давнюю пыль. Девочка села на кровати и недоверчиво взглянула на прозрачно-голубое небо, затемненное ближе к горизонту сиреневыми облаками. Еще накануне оно было серым. Значит, правда. Ливень кончился. Наконец первый день злато-года! Джейд тихо соскользнула на пол, оделась, подвязала волосы лентой и спрятала в карман передника маленькую отцовской гармошку – подарок гостя, так и не зазвучавший в ее руках. Туда же она сунула тройку сухарей и пряник. Решение было принято мгновенно, еще до того, как в голове созрел план. Теперь, когда журжи попрятались, следовало спешить: девочка хотела выбраться из дома, в лес, не в тот, что в коридоре, а в другой, за стенами. Там она надеялась разыскать отца. Смутный образ, полувыдуманный, полувоссозданный из случайных фраз (конечно, не предназначенных для детских ушей) являлся почти все время, то в запахе старой кожаной куртки, то в шуме ветра за окном, то в пляшущих на ковре тенях, то в рассказах Инот – она нет-нет, а роняла лишнее слово. Теперь Джейд представлялось, что в ее жизни отец был всегда, еще до темной подклети Афис. Был и не был, ибо весь мир, окружавший девочку, от завтрака до колыбельной, принадлежал матери, а бабушка с дедом и Мудрейшая как атланты поддерживали его тяжесть на своих плечах. Но известно, что до начала времен мужчина и женщина вместе творили Сущее, а значит – он был и он есть, в каждом мгновении, от самых начал, и с этим уже ничего нельзя сделать.
Только выскользнуть из дома. И дальше, дальше – искать.
Оказавшись за порогом, девочка продолжала идти, не останавливаясь и не глядя по сторонам, как заводная куколка. Она была целиком погружена в свои мысли. Да и остатки снов еще блуждали в растрепанной головке. Но спустя несколько мгновений цвета, запахи и утренний ветерок, показавшийся ей почти ледяным, вдруг обрушились со всех сторон. От неожиданности Джейд опустилась на траву, ойкнула и почти перестала дышать. Небо и зелень – а видела она только их – оказались невозможно, невыносимо огромными. Все вокруг превратилось в бесформенную сумятицу, из которой девочка далеко не сразу смогла вытянуть отдельные кусочки. Но постепенно, фрагмент за фрагментом, мозаика складывалась, обращаясь в цельную картину. Вот – облака, вот – трава, деревья, цветочки, вот – свежий ветер (но какой же, все-таки, холодный!). Вот как выглядит их дом со стороны, а вон – другие дома. Из окна все было для нее не то, что другим, но – слегка выдуманным. Одинаково плоские фигурки, покрытые гладким стеклом, держались на широком, чуть запыленном подоконнике, и попасть туда, к ним, было все равно, что попасть в один из пейзажей, висящих в гостиной. Впрочем, пестрые домики Старгорода и башни Новорска, лежащие чуть западнее и ниже, для Джейд оставались совсем игрушечными. А вот степь – огромная, стелящаяся от подножья холма до горизонта, притягивала к себе как магнит. Девочка встала и пошла к ней. Вскоре трава укрыла ее с головой, и она почувствовала мерное дыхание степи. Отец, леса и гармошка тут же были забыты. В Джейд текла кровь степняков – коневодов и вечных бродяг. Мир, который должен был стать миром отца, оказался лишь продолжением матери и всех ее бессчетное-множество-пра. Девочка не помнила, как долго шла и как долго лежала не двигаясь, погруженная и очарованная. Травы наперебой спешили рассказать наследнице свои сказки, поведать все свои песни, раскрыть все свои тайны. Впоследствии Джейд вспоминала их урывками, дар за даром, а собрать воедино смогла, лишь окончательно забыв эту первую встречу с бесконечной цветущей землей. Потом – а в первой дороге и не могло быть иначе – отовсюду явился пронзительный свет, он принес и радость, и жар, и беспамятство, и тени, что таились за кромкой этого света. Мокрые руки смыли едва зашевелившийся в тени кошмар . “Я слишком часто сплю и просыпаюсь”, - подумала Джейд и тут же услышала звонкий голос:
-Говорю тебе, она не спит! Она в обмороке! Я тоже, когда с крыши сарая упала, в обмороке была. Мамка так испугалась, что даже ругаться не стала! Ты очнулась? Не бойся, мы тебя почти спасли!
Владелица голоса тряхнула Джейд и помогла ей подняться.
-Меня Веля зовут! Я из Красноперого дома. А ты кто?
-Джейд, - неуверенно представилась путница и на всякий случай добавила, - из дома на перекрестии.
-Ого! Мы думали, ты из степи пришла. Это мой брат, Климка.
Их было двое, похожих, как искры одного костра. Веснушчатые, с морковными волосами до плеч, торчащими тугими кудряшками. Голубоглазые и румяные. Одеты близнецы были почти одинаково – мать сшила им платья из одного куска полотна, только на девочке вместо шароваров была пышная юбочка до колен.
Веля то и дело улыбалась, демонстрируя ямочки на пухлых щечках, Климка молчал, поглядывая из-под ресниц спокойно и будто не на девочек, а сквозь них.
-А вы точно не журжи?
-Нет, - Веля рассмеялась, -я ж говорю, мы здесь живем, по соседству. Идем в гости?
Они вместе добежали до ручья, что огибал холм. Там Джейд резко опустилась на траву – у нее вновь закружилась голова. Климка остановился и дернул сестру за подол.
–Ой! Болеешь ты, да?
-Не знаю , - растерянно пробормотала девочка, пытаясь разогнать мушек, мелькающих перед лицом, - Дома здоровая была. Я первый раз здесь.
-В степи?
-На улице.
-На улице? Первый раз?! – изумилась Веля, - Тебе страшно, наверное?
-Нет. У меня все хорошо, это земля подо мной дергается.
-А, я помню, у меня тоже так было! Меня мама с дядей тогда к земле привязали. Давай и мы с Климкой тебя привяжем!
Не успела Джейд возразить, как с нее стащили башмачки и начали обмазывать ноги влажной землей. Климка усердно помогал сестре, а заодно поливал новую подругу водой из ручья.
-Маши руками, как дерево! Корни в землю, ручки – вверх.
Вскоре Джейд почувствовала себя лучше и изображать дерево ей надоело. Она вслед за Климкой зачерпнула пригоршню жидкой грязи и налипила Веле на подол.
-Ах ты! – рыжая задохнулась от возмущения и тут же превратилась из целителя в воина. Завязалась нешуточная борьба.
Спустя некоторое время, друзья выдохлись. Пока стираная одежда сохла на камнях, Климка выудил из кармана кусок сладкой помадки.
-Мама варила! По семейному рецепту! – с гордостью прокомментировала Веля. Джейд сунула в рот липкий кусочек и с удивлением отметила, что бабушка Инот варит точно такую же помадку.
-Ну, что, хорошо тебе? Пошли к нам в гости? Дядя говорил, Красонька нынче теленка родит… ты телят видела?
-Нет.
-Тогда побежали! Давайте, по дороге обсохнем!
Кое-как натянув влажные рубашки и платья, новые друзья побежали обратно на холмы, к Старгороду. После игр и полдника Джейд почувствовала себя гораздо лучше, а большой мир из просто страшного превратился в страшно интересный.
Тропинка быстро превратилась в дорожку, сперва узенькую, затем – широкую и вывела ребят из травы к россыпи уютных домиков. Теперь Джейд смогла разглядеть их поближе. Домики были яркие, с разноцветными крышами и совсем не походили друг на друга: высокие и низкие, резные и грубо срубленные, большие и маленькие – всем находилось здесь место. Дворы утопали в зелени, а кое-где у заборов мостились торговые лавки.
Просыпаться пригород не спешил. Во дворах и на улице было пустынно, хотя кое-где уже хлопали двери и со скрипом открывались окна. У высокого забора, украшенного деревянными лошадиными мордами, курил самокрутку паренек в темном плаще. Он бросил на детей угрюмый взгляд.
-Это лошадники, - вполголоса сообщила Веля, - с подмастерьями мы не здороваемся, они все равно только зыркают. А вот со взрослыми здороваться обязательно надо.
-Почему лошадники?
-Ну, они здесь лошадей разводят, это Конный двор. Лошадники раньше степняками были, и, мама говорит, до сих пор цепляются за свои степные замашки. Они вроде как нам дальние родственники, но мы не общаемся. Степняки вообще мало с кем общаются. Зато толк в лошадях знают. Поворачивай, нам сюда!
Климка забежал вперед и открыл тяжелую дубовую калитку. Дети оказались на заднем дворе. За невысоким пузатым домиком тянулись огородные грядки, повсюду валялись поленья и стружка, и а из сарая слышался стук топора.
-Дядя дрова рубит, - пояснила Веля, - Домой не пойдем, а то мама потом гулять не пустит. Лучше сразу к Красоньке, ага?
-Ага, - Джейд почувствовала легкую робость. Ей еще никогда не приходилось столько общаться с чужими. Правда, оказавшись в хлеву, она тут же забыла об этом и с восторгом начала разглядывать поросят, хрюкающих в своей загоне. Брат с сестрой тем временем побежали в дальний темный угол. Там на соломе лежала корова и тяжело дышала. Рядом с ней на табуретке сидел старик, опираясь на костыль, цокал, кряхтел и что-то бормотал себе под нос. Красонька, увидев ребят, жалобно замычала.
-Ой, дедушка… а теленочек где? – шепотом спросила Веля, с тревогой глядя на любимицу.
-Где-где…где мы все были, вот где! – проворчал старик, зыркнув на внуков единственным глазом, - Шли б вы отсюда. Не до игр здесь. Бедная. Никак отелиться не может.
Корова вновь замычала. Джейд оставила поросят и подошла поближе.
-А мама…
-В Новорск понеслась, за лекарем. Только вернется без него. Нет там лекаря.
-Откуда ты знаешь? – вдруг рассердилась Веля, - Может, наоборот мама аж двух лекарей привезет!
-Не привезет, - покачал головой дед, - Да и толку от лекарей. Здесь дикая рябинка нужна. Я бы с ней отвар соорудил – мигом бы все разрешилось.
-А где растет дикая рябинка?
-В лесу, где ж еще! У лесного озера. Только мне, - он кивнул на костыль, - с этой колотушкой не доковылять. Все, брысь отсюда! Нечего глазами хлопать.
Дети молча вышли из хлева.
Веля всхлипывала, Климка сердито сжимал кулаки.
-Ну…ну давайте сходим к озеру и принесем эту травку, м? – предложила Джейд. От удивления ее подруга на миг даже прекратила плакать.
-Это озеро в лесу.
-Далеко?
-Не очень. Наверное. Но это же лес, туда нельзя ходить! В лесу живут стрелки. Они дальше третьей полянки от опушки никого не пускают. Мама говорит, у них огромные луки есть, и они любого застрелить могут.
-А мне бабушка говорила, что стрелки – эти.. бла-го-род-ные! Вот! И слабых обижать не будут, - решительно возразила Джейд. На самом деле, она не помнила точно, говорила ей бабушка о чем-то таком или нет. Но помочь Красоньке хотелось.
-Точно? Вдруг нет?
-Еще как точно! Бабушка Инот все знает!
Веля колебалась. Зато Климка молча развернулся и зашагал к калитке. Сестра бросила ему вслед сердитый взгляд и взяла Джейд за руку:
-Ладно, пошли! Он решил, теперь хоть дождь хоть ураган – а пойдет. Не мальчишка, а старый осел! – скривилась она, копирую мамину любимую фразу, - Только смотри, со стрелками, если что, сама говорить будешь!
-Ага. Идем скорее!

На третьей полянке они остановились перевести дух и набраться смелости. Вокруг тихонько шелестели деревья, по тонким, еще не сплетенным ветвям и по свежим листочкам стайками прыгали солнечные зайцы, беспечные и быстроногие, как их земные собратья. В лесу Джейд была миллион раз. А может больше – всех снов не упомнишь.
-Дедушка рассказывал, от старого дуба, вон того – прямо, до зарослей еживики, потом налево. Там четыре соседушки-пня. Их обогнуть и опять налево. Идти до Филькиного носа. Ну, так один камень зовут, он на карлика носатого похож. Зайти Фильки за спину и сто шагов прямо. Как раз озеро будет, - вспоминала Веля, - а может это от пней сто шагов? А от Фильки налево? Ну, поглядим! Это деду еще его дед рассказывал, он рыбачил там, до того как со стрелками поссорились.
Джейд вздохнула. Ее уверенность потихоньку испарялась. Есть ли там вообще это озеро? И соседушки, и Филька? Вдруг там – как здесь, все деревья на одно лицо, вся трава одним ковром, да волки в чаще и никакого озера? Но если отступить, эта рыжая девочка посмеется над ней, а Красонька умрет, а Климка все равно пойдет в лес и останется один, он ведь упрям, как старый осел.
-Только тихо пойдем.
Чем глубже дети уходили в лес, тем темнее становилось вокруг. Сгущались заросли, путалась под ногами трава, и даже воздух будто становился тяжелее. Где-то за кустами квакали лягушки.
-Наверное, болото.
-Про болото дедушка не рассказывал…
Девочки осторожно ступали, стараясь не набрать в башмачки колючек. Климка наоборот торопился, его огненно-рыжая макушка то и дело мелькала среди широких лап, то ближе, то дальше. Вдруг он выглянул из-за ствола и лихорадочно замахал рукой.
-Что тут? Ой, соседушки!
Под елкой и впрямь притаились четверо крепких пузатых пеньков. Джейд выдохнула – раз они есть, значит и озеро будет.
-Вправо или влево? – размышляли тем временем близнецы. Климка растерянно завертелся на месте.
-А давайте влево! – решила Веля.
Они свернули. Но окаменевший карлик не появился ни через сто, ни через двести шагов. Зато впереди послышались странные звуки – топот, шорох и гудение, как от огромного улья. Дети, не совещаясь, забились глубже в кусты. Дальше они двигались ползком, стараясь производить как можно меньше шума. Гудение усиливалось. Джейд жестом остановила друзей и высунула голову из-за веток – оценить обстановку. Меньше всего ей хотелось угодить к диким пчелам. Однако вместо пчелиного роя она нос к носу столкнулась с со смуглым косоглазым лицом.
-Ой…
-Ох! – от неожиданности мужчина отпрянул, но тут же подался вперед, - Ну и кто же ты будешь, а?
-Слушай, ты такая молодец!– восхищалась Веля, когда они топали втроем по тропинке, указанной стрелком. Джейд смущенно улыбалась:
-Да оно само как-то…
-Само! Сказать, что ты – маленький, заблудившийся дух из Старгорода и идешь навестить тетку у лесного озера – я бы не додумалась!
-Да я и не думала. Говорю ж, само наболталось…
-А он и поверил! Тоже мне, хитрые, непобедимые стрелки, - фыркнула подруга. Климка тихонько засмеялся.
-Может, вообще пойдем к стрелкам и велим, чтобы они нам поклонялись? Вот смеху будет! – продолжала Веля.
-Не, вряд ли они все нам поверят.
Гудение теперь звучало справа. А им следовало немного пройти и повернуть влево. “Как раз у берега и окажитесь”, - обещал случайный советчик.
-И, все-таки, интересно, что там гудит?..
Соблазн, как нередко бывает с героями, оказался велик. Дети на цыпочках подошли к зарослям и развели в сторону подрагивающие ветки. Перед ними открылась поляна, заполненная смуглыми людьми. Они плясали, играли на престранных гудящих и щелкающих инструментах, несколько мужчин отбивали ритм на огромном барабане. Монотонные голоса сливались в жужжание. В центре поляны возвышался плоский камень, рядом с ним горел костер. Стрелки приветствовали Тэлку – начало злато-года или – солнечника. Вдруг музыка притихла и раздался звериный рев. Джейд едва удержалась от крика, но Веля поспешно закрыла ей ладонью рот, а сама крепко зажмурилась. Климка напротив вытаращился, боясь что-нибудь пропустить. Двое обнаженных мужчины тащили на ремнях огромного зверя. Тот упирался и яростно рычал. Зверь был такой черный и большой, что на миг все заслонил своей шкурой. А потом гул и песни зазвучали вновь, тревожнее и громче. Мужчины, женщины, подростки задвигались в ритмичном танце, который завершился точным взмахом копья. За мгновение зверь охнул, осел, а на истоптанную траву хлынули потоки крови. И большие и малые завороженно глядели на эту кровь – вместе с ней из тьмы на свет выходила жизнь. Джейд отступила и опустилась на землю. Её стошнило. Не столько от отвращения, сколько от переизбытка эмоций и необузданной, чужой силы, накрывшей окрестности. Веля с Климкой очнулись, подхватили девочку под руки и потащили вперед – скорее, пока их не услышали. Шагов через пятьдесят они остановились перевести дух. Джейд непослушными руками сорвала лист лопуха и вытерла лицо.
-Как ты? – Веля испуганно смотрела на нее, - Нам еще к озеру надо.
-Ничего. Пошли. Я нормально.
-А эти…они…
-Давай пока не говорить.
-Ага. Я только хотела сказать – не пойдем к ним. Даже шутить. Никогда не пойдем.
Вскоре они оказались на берегу озера. От усталости Джейд даже не смогла толком обрадоваться. Зато Климка с Велей приободрились, помогли подруге умыться, а сами начали собираться густо разросшуюся дикую рябинку.
-Вы кто такие? Как смеете нашу траву рвать? – из-за широкого дерева вышел мальчик с натянутым луком в руках.
-Почему это – вашу?! – возмутилась рыжая гостья, - Все, что земля дает – общее!
От такой наглости мальчик онемел и едва не разжал лук. Веля же спокойно продолжила связывать растения в аккуратные пучки.
- Вы кто такие? Только двиньтесь – застрелю!
-Мы – духи! Только попробуй – развеем тебя по ветру! – скорчила угрожающую рожу Веля. Климка на всякий случай сжал кулаки и подошел ближе к сестре.
-Да не духи мы, - махнула рукой Джейд. По одному взгляду лучника она поняла, что теперь им не поверят, - Мы из Старгорода. И нам нужная дикая рябинка, для Красоньки. Иначе и она и теленок умрут.
Мальчик глянул на нее с интересом, но лук не опустил.
-Вставайте. Отведу вас к старшим. Стрелки достойно поступают с пленными, не бойтесь, - важно велел он. И, не удержавшись, спросил:
-Красонька – это кто?
-Корова.
-Не знаю, кто это. Опять врете? – юный конвоир недобро прищурился.
-Да ты что! – сердито вскрикнула Веля, - Корова же! Большая, рогатая, пасется на лугу! Молоко дает! Ну!
-Молчи. Младшим нельзя на старших кричать, - осадил ее мальчик, - а ты, - он повернулся к Джейд, - подойди ко мне. Возьми вон ту палочку. Да, верно. И нарисуй здесь корову.

Джейд неуверенными движениями выцарапала на земле силуэт животного. Стрелок внимательно разглядел рисунок, затем перевел взгляд на свою руку: запястье обхватывал широкий кожаный браслет, и в одном из выбитых на нем символов угадывалась именно корова.
-Она, да?
-Конечно! А говоришь, что не знаешь! – передернула плечами Веля.
-В наших лесах коров нет. Но меня в детстве кормили ее молоком. Поэтому мне нельзя есть коровье мясо и убивать коров.
-Вот! – обрадовалась рыжая гостья, - Если ты не дашь нам собрать дикую рябинку, корова умрет! И ты будешь виноват, убьешь ее!
Мальчик задумался. Видя его сомнения, Джейд добавила:
-И теленочек с ней умрет. Она теленка родить пытается и не может..
-Ну, да. Умрет. Но если я вас отпущу – это будет неправильно, я нарушу закон. Нельзя закон нарушать.
-А ты не говори никому, - посоветовала Веля, - и мы тоже про тебя никому не скажем, честно слово! Будто ничего не было.
-Но все равно ж будет, - заупрямился стрелок, - Законы надо выполнять.
-Даже если они плохие? Из-за хороших законов Красонька не может умереть! И вообще! Бабушка Джейд говорила, что стрелки – блародные!
-Благородные.
-Вот-вот! А ты – злой! Красонька там может умерла уже! – неожиданно Веля швырнула букетики травы и расплакалась. Мальчики хмурился и кусал губы. Было видно, что его чувства и разум готовы затеять драку. Наконец он махнул рукой:
-Ладно! Берите траву и идемте. Я вас выведу тайными тропами, чтобы взрослым не попасться.
Путь назад оказался гораздо короче. Климка с Велей шли, крепко держась за руки – брат успокаивал все еще всхлипывающую сестру. Джейд шла чуть впереди, стараясь не упустить взглядом провожатого. Его коричново-зеленый охотничий костюм то и дело терялся в зелени. Стрелок то шел по тропинке, то забирался на деревья и перепрыгивал с ветки на ветку. Двигался он легко и бесшумно, а порой выделывал такие пируэты, что у девочки перехватывало дыханье.
На опушке стрелок остановился. Дубы и осинки тут редели, а горькие, темные стебли уступали место светлым завитушкам клубники – ее здесь выращивало сразу несколько старгородских семей.
-Стойте! – крикнул мальчик, когда ребята уже ринулись к знакомым местам, - А… а вдруг вы все выдумали про корову?
Веля, услышав это предположение расхохоталась:
-Ты об этом только сейчас подумал? Ну, даешь!
Климка недоуменно переводил взгляд со стрелка на сестру.
-Не-не-не! – заволновалась Джейд, - мы выдумали! Хочешь, приходи сюда послезавтра! Мы тебе Красоньку с теленочком покажем! М?
-Ладно, - кивнул стрелок.
-Тебя как зовут-то? – отсмеявшись спросила Веля и тут же представила себя, подругу и брата.
-Льи-ка.
-Лика? Это же девчоначье имя.
-Я и есть девчонка!
-Аа-а?..
Несколько мгновений они вчетвером таращились друг на друга, а потом стрелок захохотала. Ее смуглое застывшее личико мгновенно преобразилось – теперь Льи-ка походила не на угрюмого солдатика, а на озорную девчонку, отбросившую скучную роль. Глядя на нее, ребята тоже разулыбались.
-А почему у тебя косички нет? И штаны, как у мальчика? У вас что, все так ходят? – посыпала вопросами Веля.
-Косы только матери носят, - пояснила стрелок, - мальчиков и девочек одинаково одевают и одинаково учат – мы не должны сильно друг от друга отличаться. Главное – быть достойным членом племени. И охотничьи костюмы тоже все носят, таких штук, - она указала на пестрые юбочки, - ни у кого нет. В них, небось, особо не полазаешь.
-Я лазаю. Только колени обдираю вечно. И подол надо, если что, зашивать, что б мама не ругалась. Ой, мы же спешим! – спохватилась девочка, - Пока!
-Спасибо тебе! Мы Красоньку покажем, завтра на закате приходи, - уже на бегу крикнула Джейд.
В хлеву было тихо. Подойдя к двери, друзья не сговариваясь замолкли и тревожно переглянулись. Климка вошел первым. Красонька тяжело дышала в углу. Дед сидел рядом на табуретке, закрыв глаза и чуть покачиваясь.
-Вот. Мы нашли. Дикая рябинка, - Веля протянула старику пучки трав. Он зыркнул одним глазом и поморщился, - Нашли, значится? Ну-ну. И чего стоите? Марш за водой! А ты, мелочь, поди-ка сюда! – он ткнул корявым пальцем в Джейд, - Ишь, мышка-тихоня! Бери вон ту плошку и разотри там листочки. Да не так, неумеха! Покажу давай. Вот, сильнее, чтобы сок был.
Девочка старательно выполняла указания. Трава теплела, теплела глиняная мисочка, теплела даже деревянная лопатка, то и дело выскальзывающая из рук.
-Довольно. Сойдет, - дед добавил в смесь еще пару капель из своего флакона и вынес ее во двор. Там Климка уже развел костер, снадобье в считанные мгновения закипело. Корову поили вместе. Вскоре она отчаянно замычала. Веля всхлипнула и тут же зажала себе рот рукой.. Джейд шепотом молила родовых хранителей помочь. Мальчик переводил взгляд с Красоньки на деда – старик довольно улыбался. Дело пошло.

К вечеру Старгород затихал. Ленивей дули ветра, медленно и плавно качалась степь, словно баюкала в медвяных травах дитя. Воздух становился слаще и гуще – от остывающей земли разливался пряный аромат и мешался с печным дымом. Одна за другой хлопали калитки. В домашних святилищах, у цветущих могил и алтарей каждая семья на свой лад испрашивала благословения у хранителей, божеств, Матерей и Отцов. Разные просили разных об одном – о долгой ночи. Темной, тихой, теплой, как материнское лоно, где зреют семена жемчужных рассветов и дней, наполненных изобилием и любовью.
-А ведь это не дикая рябинка была, - шепотом сказал Климка сестре, когда они лежали в постели под вязаной шалью, - Я дикую рябинку видел, еще с папой. Она похожа, но листики другие.
-Угу, - сонно пробормотала девочка. От насыщенного дня ее глаза закрывались сами собой.
-Я одну штуку придумал, - помолчав, сообщил брат, - чтобы мы одновременно и летать и плавать могли. Я расскажу.
Сперва Веля слушала, потом уснула, а Климка все говорил, не глядя на сестру. Он рассматривал тени, скачущие по стене, и красноватые блики огня. Эти блики напоминали ему паруса только что придуманной крылатой машины, которые плыла в океане среди скал.

Льи-ка крепко спала на своей лежанке. Впервые в жизни она была наказана за рассеянность на тренировке, впервые так близко увидела других детей – слабых, белых и шумных. День был трудный, а сны (и тоже впервые) вдруг окрасились яркими красками. Ей снился не то флаг, реющий на ветру, не то юбка танцовщицы – все путалось, дрожало, и становилось таким же алым, как поясок Вели.
Не до сна в ту ночь было двоим.
Шушик устроился на детской кроватке и слушал дыхание свой любимицы. Чем дольше он слушал, тем ровнее оно становилось. “Ничего”, - утешала домового духа Афис, в то время как ее тело сладко дремало, - “первая прогулка всегда так – на целый дар…ночь похворает, а к утру косица в полторы ладони вырастет. Все мы так. Ничего…”.
Красонька тоже слушала. Стоило гладкому комочку у ее ног шевельнутся, как она тут же наклоняла морду и аккуратно его облизывала. Инстинкт говорил, что чем лучше накормлен и вылизан ребенок – тем здоровее он будет.
Семена, опущенные в лоно ночи, смягчались и набухали, готовясь к утру дать первые ростки.

@темы: проводник_миров, сказки_малые_о_большой

---

Степной гость

День проходил за днем, а ливневый год никак не желал заканчиваться. Над холмами, где стоял Старый Город, над высокими шпилями Новорска то и дело собирались грозы. Потемневшая степь гудела, дома ежились, теснились друг к другу, постанывали не то от страха, не от холодного порывистого ветра. Громаду туч рассекали фиолетовые молнии, а обезумевшие степные духи, мелкие и злобные (Афис звала их чобышами, на старом наречии) слетались к людскому жилью, плясали на крышах и скреблись в окна, желая оказаться ближе к нагретым очагам. Заслышав стук их копытц, Эстер докидывала в огонь поленья, раскладывала на полу засушенные травы, расплетала волосы. Инот и Требор, держась за руки, становились сзади, дабы придать дочери больше сил. Звуки песен, аромат курений, мощь женского тела и мудрость призванных хранителей заново отстраивали стены дома, закрывали прорехи, помогали крыше ощетиниться и сбросить с себя непрошеных гостей. Чобыши визжали от ярости, но в комнате рев очага заглушал их крики. В такие вечера Джейд старалась лишний раз не бродить по коридорам даже в компании Шушика и держалась у огня, благо, он горел и в спальне, и в гостиной, и в печи на кухне, и в изящном камельке в комнате Инот. Держать трубы холодными было нельзя – по ним чобыши могли попасть в дом. В ливневый год они становились особенно проворными.
Требор каждое утро делал переучет дров, хмурился, а затем садился за расчеты. Цифры хором утверждали, что, если верить привычным закономерностям, то злато-год уже должен быть в разгаре. Мужчина злился, огрызался на робкие замечания жены, что мир уж не тот, слюнявил карандаш и продолжал вести каллиграфическим почерком длинные строки. Эстер тоже выглядела все озабоченней. Одна лишь Афис оставалась спокойной. “Мир давно сошел со своей колеи, но он слишком юн и любопытен, чтоб умирать, он ищет новые тропы”, - говорила старуха, поглощая на завтрак неизменную крынку молока с темным хлебом. Джейд думала, что на месте мира ей тоже хотелось бы искать новые тропы (что бы не значило это слово), а не умирать, но лучше уж дождику скорее кончиться. Девочке не терпелось выйти из дома и увидеть Старый Город, холмы, Великую степь такими, какими они были здесь, а не в череде длинных, подслащенных ароматом курений, снов. Но, увы – в течение ливневого года никто, даже Эстер, не покидал пределы дома. Согласно древней традиции короткие вылазки в сарай и хлев мог совершать лишь один член семьи, играющий наименее важную роль в повседневных обрядах. Им давным-давно был избран Требор, который дважды в день, укутавшись в плащ, выныривал в скользкую белесую муть, дабы принести дров, позаботиться о выводке коз и собрать в курятнике свежие яйца. Сам он, конечно, ворчал, называя все это – пустыми предрассудками, однако Инот, завидев его по возвращении, выдыхала и мысленно благодарила хранителей. Считалось, что сезон дождей и туманов – это время, когда дюжина шагов за калитку может завести в степную глушь, в логово чобышей, а то и куда подальше.
Гостей в ливневый год тоже не слишком жаловали – не до веселья нынче, объясняла бабушка Инот. Но однажды в дубовую дверь все-таки постучали.

Тот вечер был тише обыкновенного. Гроза скрылась за горизонтом, снаружи шелестел мелкий дождь. Степь дышала мерно и глубоко, как человек, спящий здоровым сном после долгой горячки. Быть может поэтому Эстер, не дожидаясь отца, без колебаний откинула засов. Сапоги и дорожный плащ гостю велели оставить за порогом. Охотничий нож он сам положил у крыльца. Джейд, спрятавшись в углу за креслом, с любопытством разглядывала огромного мужчину с бородой. Он вошел, молча поклонился семье и тяжело опустился в кресло у камина. Остекленевшие глаза бездумно смотрели на огонь. Требор засуетился:
-Так, Инот. Человек пришел, распорядись… Эстер! Где Эстер?
-На кухне. В погребок спустись, - попросила жена.
-Вечно у вас беспорядок! И за ребенком приглядите. Где ребенок?
-Да здесь она, - бабушка заглянула за кресло, - не бойся, лапушка. Дядя просто очень долго шел и устал. Из дальних земель шел. Он отдохнет, и мы поговорим. Можешь тихонько посмотреть на дядю, но не мешать ему. Хорошо?
Джейд кивнула, выбралась из своего укрытия и подошла поближе. Одет мужчина был в странную, но, пожалуй, удобную одежду – в широкие штаны и такие же подвязанные тонкими шнурами рубахи. Ноги обмотаны широкими, износившимися тряпками. Его руки и лицо казались бурыми от въевшейся грязи. Выглядел незнакомец страшно, и девочка засомневалась – а вдруг это чобыш под видом странника проник в их дом? Но зла гость не творил. Он даже вряд ли осознавал происходящее. По крайней мере, лицо его не отражала ни единого порыва, ни единой искры, шедшей изнутри или снаружи.
-Откуда он?
-Издалека. Потерпи, детка, дядя сам все расскажет, дай только срок.
Требор вернулся с высокой темной бутылью . Инот налила в бокал золотистую жидкость с терпким ягодно-медовым ароматом.
-Твое здоровье, дорогой! –она пригубила напиток, кивнула гостю и протянула ему свой бокал, - ну-ка!
Мужчина не шевельнулся. Тогда Инот ловким движением приоткрыла ему рот и влила туда настойку. Незнакомец сглотнул, а спустя несколько мгновений заморгал.
-Легче, дорогой? Идем. Давай, осторожненько. Отмоем тебя, в порядок приведем.
Требор помог жене приподнять гостя, и они медленно заковыляли в сторону ванной комнаты. На входе мужчину перехватила Эстер, движением руки отправив мать приглядывать за пляшущими в печи кастрюлями. Омовение хозяйка всегда брала на себя.
Пока взрослые были заняты, Джейд бесцельно бродила по комнате, размышляя, почему их гость такой странный. Ведь в большинстве историй к героям приходили знакомые и, как правило, веселые люди.
-Они все такие, - ответил на ее мысли Шушик, устроившийся у каминной решетки с пряжей, – для этого дома тот, кто пришел с радостью или горем – друг, а кто пришел с запыленным сердцем да с дарами – гость.
-Разве можно запылить сердце? – удивилась девочка.
-Можно. Если брести слишком долго, можно и вовсе забыть, кто ты, откуда топаешь да зачем. Мало ли таких ходит… - домовой дух с досадой махнул рукой и, чуть помолчав, добавил, - Видишь огонь?
Джейд взглянула на окно. По вечерам, стоило сгуститься сумеркам, Инот с Эстер зажигали стеклянные светильники и ставили их на подоконник.
-Он, - объяснил Шушик, - далеко светит. Нынче время лихое, многие блуждают по лесам и степям. А наш дом на холме стоит, на перекрестие, со всех сторон виден. Путники собираются на свет, знают, что здесь и еду получат, и ночлег, и совет, куда путь держать. Платят за приют историями да всякими дарами. Откуда, думаешь, у нас столько книг? И остальное…
-М. А зачем они все вообще куда-то идут?
-Не стоять же соляными столбами. Вообще, после Великой Битвы все иначе, вот и людям не сидится в своих домах. А зачем – кто ж разберет, - Шушик недовольно дернулся, - убирай потом за ними. Нанесут дорожную пыль…
Домовой дух любил поворчать, но Джейд знала, что он не всерьез. К тому же, семья издавна привечает путников, еще с юности Афис.
Вскоре Эстер привела гостя обратно к очагу. Теперь мужчина уже не был так страшен - спутанные космы остригли и расчесали, грязь отмыли, длинные пожелтевшие ногти вычистили и аккуратно обрезали. Истрепанный дорожный костюм исчез в недрах корзины с грязным бельем, и его сменило просторное одеяние из некрашеной льняной ткани. Перед гостем поставили миску жирного бульона с куском мяса (блюдо, никогда не бывавшее на семейном столе), лепешку, щедро намазанную медом и непроцеженное козье молоко. Ел мужчина руками, жадно, но без лишней спешки.
-Мам, ты вилку с ножом забыла, - напомнила Джейд, но тут же получила от матери легкий шлепок. Требор хмыкнул, а Инот, оттащив внучку подальше, шепотом объяснила, что так положено – для гостей своя еда, свои порядки.
-И не вздумай спрашивать его имя. Гости издалече, пришедшие на три ночи, имен не называют. Поняла? А вот сама непременно представься, как дедушка учил.
Но представиться девочка не успела. Закончив трапезу, мужчина с облегчением выдохнул, потянулся, отвесил хозяев благодарственный поклон и несколько мгновений раскуривал трубку, поданную Требором. С каждым вдохом и выдохом лицо его розовело, глаза оживали, но, вместе с тем, будто затягивались легким туманом. А может Джейд это казалось из-за широких колечек дыма, плывущих над головой гостя. Так или иначе, он чувствовал себя лучше и начал рассказывать. Говорил гость целую ночь, днем спал, следующую ночь вновь говорил и следующий день спал, а третью ночь говорил до полуночи. Инот то и дело подносила ему мясо с бульоном, лепешку и молоко, а остальные слушали, разложив постели у камина. Для Джейд те ночи слились в одну – длинную, запутанную, щедрую на подробности и пеструю, как картинки из бабушкиных альбомов. Такой была история гостя.

Далеко-далеко, в полумире отсюда, стоит королевство Нергал, рассказывал мужчина, оглаживая бритые щеки. Я сам родился там и рос при дворе, в славные времена, когда король был сказочно богат, нищий – сказочно беден, а остальные, не глядя, принимали в свою жизнь и блага и невзгоды.
Со своим первым мечом я встречал чужестранцев. Тех, о которых спустя пару дней, гудел весь Нергал. Отцы говорили, что это посланцы звезд, матери звали их детьми океана, старики уверяли, что род живет в недрах земли. Но истина оказалась в ином. Они – три мужа и дева – пришли из вечности с великими дарами, развязали войну (говорят, в каждой корзине найдется свое отравленное яблочко) и вернулись в небытие. Нам говорили, дары принесут мир, счастье и процветание. По их задумке мы должны были из слепых котят в один миг обратиться в матерых мышеловов. Но дары нынче рассеяны по земле, а земля, того и норови, развалится на части. Ибо все знают – мир уж не тот, что прежде. Дороги петляют и размываются, часы путаются в собственных стрелках, селения то исчезают неведомо куда, то являются неведомо где. И гневаются боги. Гневаются от того, что, уходя, чужеземцы разрушили священный алтарь. Их пыталась остановить Златовласая дева, но Акки – божок хитрости, насмешки и лукавства, обрушил на нее стены святилища. Алтарь пал, а дева до сих пор погребена грудой камней.
Нынче в Нергале идет война. Тогда, с приходом чужеземцев, Колесо закрутилось быстрее, перед тем как застыть: богачи богатели, бедняки нищали, простой люд выходил на улицы, требуя хлеба. Чужеземцы подговаривали свергнуть короля, обещая выстроить новую жизнь в считаные дни. Но, вышедшие на площадь с мечами и вилами, поныне дерутся там. А ведуньие бормочут – Колесо стало, и гнев богов растянут на целую вечность.
Король не верит словам. Он верит стали. А посему я с небольшим отрядом послов был отправлен на край света, к самому Морю, в славный город Дубовиц. Сколько чудес я там видел – не передать! Увидел бы больше, но мы, вояки и ученые мужи, обрядились сватами к приморскому князю. Ибо король пожелал взять себе в жены его дочь, княжну Марийку, а в приданое – целое войско. Князь, узнав о нашем предложении, опечалился. Дочь он любил, к тому же, она была как две капли воды похожа на свою покойную мать и хранила силу материнского рода, некогда обитавшего на дне морском. Но, поразмыслив, князь согласился. И не диво: в те дни на всем побережье свирепствовал соляной мор, исцелить который могут лишь плоды редчайшего аразийского древа. Эти плоды и семена прислал наш король в дар свату. Три дня заседал Совет, и, наконец, дал согласие на брак. Сама же дева до того обрадовалась, что весь вечер во время прощального бала пела и плясала без остановки, а ночью помогала служанкам укладывать сундуки.
Наутро, в сопровождении войска, мы с княжной отправились в путь. Поначалу дорога была тихой, приближенные развлекали княжну разговорами и наслаждались ее красотой. Надо сказать, княжна совсем не похожа на северных женщин. И все ж хороша – роста она невысокого, мне, должно быть, едва по грудь, телом пышная, со смуглой ореховой кожей. А волосы у нее белые-белые, будто весь цвет солнышку отдали, взамен на розовые веснушки, что лучиками идут по лицу. И глаза – темно-синие с зеленцой, то мирные да мягкие, то страшные, будто пучина морская из них глядит.
Так вот. Ехали мы, ехали, да прознали разбойники, что деву везут, а с ней – наряды, драгоценности, все, что следует будущей королеве. Со всех концов стеклись грязнорукие, и напали не шайкой, а самой тьмой-да-тьмущей, что ни счесть. Смело сражались наши воины. Перебили злодеев, защитили княжну, но только и сами полегли в хладную землю. От доблестного войска горсть смельчаков осталась. Всю ночь думал я, как невесту с таким приданым везти, а на рассвете княжна сама повелела собрать уцелевших воинов. Завела с ними речь. До сих пор слово в слово помню:
-Светлого вам солнца, мужи! Слушайте меня нынче и слышьте в каждый миг во веки веков, ибо я – королева вам. Знаю думы ваши невеселые, знаю, что над мужем моим и нашим королевством нависли темные тучи. И негоже мне, морианке, входить в Северные врата дома моего налегке. А потому говорю вам: отцы седовласые, братья могучие, сыновья светлолицые, придите в мой шатер и на миг станьте тенью отца моего народа. И пусть самая главная казна откроет врата свои во благо королю и королевству.
Так говорила дева. А затем танцевала. И воины смотрели, как зачарованные и стояли, не шелохнувшись. Когда же княжна скрылась за пологом своего шатра, вслед за ней пошел юнец, что едва мог держать в руках меч. Затем вошел его брат, потом – дед, умудренный опытом командир. А следующим днем, ровно в полночь, княжна родила от них шестерых крепких сыновей. Она вскармливала детей семь дней и семь ночей – каждая грудь ее была увенчана тремя сосцами. К восьмому дню новорожденные уже вставали на ноги, ели мелко резаное мясо и называли свои имена. На десятый день они отправились на попечение отцов, а княжна вновь призвала воинов в свой шатер и вновь понесла сыновей. Ее дети были точь-в-точь как она сама – смуглые, белокурые, синеглазые, и вскоре мужчины сами не могли различить, где и чей отпрыск. Наш путь продолжался. Княжна рожала сыновей, которые росли в разы быстрее обычных детей до отрочества, а после нисколько не отличались от сверстников. Войско кормило и воспитывало их сообща, благо, пищи всегда находилось вдоволь. И нынче, куда не ступит нога княжны, всюду для нас открывается изобилие – жители деревень приносят молоко, муку и сласти, леса, через которые пролегает наш путь, полны жирных зайцев, ягод и грибов, реки кишмя кишат рыбой. А наша владычица и матерь неустанно рожает и баюкает сыновей. Верно говорят, что к стенам Нергала придет она с воинством, какого еще не видел мир, и будет подавлен бунт, и воцарится вечный покой в нашем королевстве.
Гость вздыхал, откашливался, ел. Воинство, дева-мать, светлолицые княжичи остались где-то далеко за его спиной, среди степных дорог и пролесков. Сам же он двигался вперед, то верхом, то пешком, то на встречных повозка. Ибо получил приказ от королевского гонца как можно скорее возвратиться на Север. Ведь король знает не только как прекратить войну в королевстве, но и как вернуть всему миру покой и процветание – продолжал мужчина. Он сам писал мне об этом. И в первую очередь нам необходимо собрать воедино все рассеянные по землям дары от тех чужестранцев, ибо чрез эти дары явился хаос, чрез них же явится и гармония. Кроме того, мне следует помочь королю отыскать талантливейших мастеров, способных восстановить разрушенный алтарь. Ибо ходят слухи, что они уж родились на этой земле. И найти их следует раньше, чем это сделают наши соседи… Вы, верно, не знаете. Рядом с с Нергалом есть маленькое, но могучее королевство Абрамаз. Правят им великие колдуны и шаманы – люди Силы. Да так правят, что все жители Абрамаза рождаются со своими талантами, и, повзрослев, с лёгкостью находят им применение. А каждую луну верховный колдун поднимается на главную башню, поет свою песню, и на голос его со всех сторон света стекаются самые одаренные люди, от кухарок до поэтов, от известных умельцев до малых детей, чьи всходы лишь пробиваются сквозь толщу земли. Король опасается, что и наши будущие спасители заслышат песню и уже никогда не попадут в Нергал, ибо ни доброй волей, ни пленом не возвращаются из-за стен Абрамаза. Я знаю, мой путь будет длинным, но – да услышат меня боги – недолгим. Ибо мир уже не тот, и незыблемость тверди уступает легкому воздуху и тягучим туманам.

Джейд вновь не успела задать все накопившееся вопросы. Ее, сонную, бабушка на руках отнесла в спальню, уложила и сама легла рядышком на широкую кровать. Требор и Афис тоже покинули гостиную, пока Эстер готовила отвар, призванный укрепить силы гостя.
-А где мама? – спросила девочка, в полудреме наткнувшись на острый бабушкин локоть.
-Она с дядей. Лечит его.
-Травками?
-Нет, детка, там лечение посерьезней будет. Она его раны промывает да шьет. Спи, детка, спи. Подрастешь, и тебя искусству врачевания обучат.
Мужчина покидал дом на рассвете. Эстер еще ночью проводила его и теперь крепко спала на ковре у камина. Гость помешкал, задержавшись взглядом на спутанных прядях ее волос, раскиданных по широкой обнаженной спине. Начинало светать, хотя солнце еще не встало. Следовало торопиться. Мужчина взял с подоконника положенный гостинец и взамен оставил свой, затем вышел в коридор. Уже у двери гость услышал, как его окликнули. По полу босиком топала девчушка в ночной рубашке.
-А куда вы идете?
-Дальше иду. В Нергал, - он опустился на корточки и с любопытством оглядел ребенка, будто впервые за эти дни увидел его, - Ты чего не спишь?
-Услышала, как вы встали. Я забыла, бабушка Инот велела представиться. Меня Джейд зовут, - девочка сделала реверанс. Мужчина нахмурился, будто что-то вспоминая.
-Джейд… Джейд… ну, да, конечно! Джейд из дома на перекрестии!
-Да, так наш дом зовут. Откуда вы знаете?
-Он говорил! – возбужденно отозвался гость, -Помню! Так и говорил: там будет жить дама в летах, старый воин, женщина и маленькая Джейд – вот ее запомни как следует, Джейд из дома на перекрестии. Расскажешь. Дочка моя. У них детей до первого дара прячут, вот и не свиделись, - с его губ поспешно срывались строки, сказанные попутчиком у костра.
-Это про папу? Вы что, папу моего видели? – девочка растерянно хлопала ресницами, пытаясь понять, явь это, сон или история, в которую она случайно забрела из широкого коридора.
-ВозможноТы и впрямь очень на него похожа.
-А бабушка Инот говорила, что папу толкнул на свою дорожку страшный Гринхолл, и он теперь всегда будет скитаться, до самой смерти.
Мужчина усмехнулся и пробормотал что-то в духе – “ох уж эти бабушки…”, затем погладил малышку по затылку.
-. Нет, малышка, Гринхолл до него не добрался. Серодорожников я видел, чистой воды безумцы. А твой отец был в своем уме. Я ехал к морю, он шел на север, возможно – в Нергал. Не знаю, зачем. Мы встретились на распутье, у ночного костра . Твой отец рассказывал, что когда-то жил в городе, что-то писал, читал. С книжниками так бывает – днями корпят над закорючками, а потом вдруг уходят, боги ведают под чьими крылами и с чьим благословением.
-А какой он?
-Папа? Да обыкновенный. С черными от золы пальцами – мы пекли картошку, в кожаной куртке, подбитой мехом. Она, знать, не слишком грела. Там, где мы были, ветра дуют изо дня в день со всех сторон сразу. Еще, помню, у него страшно скрипели сапоги. Скрип да скрип. А развлекался он тем, что мастерил губные гармошки из рябины. Одну я оставил с другими дарами у очага. Отец твой, правда, при мне не играл, боги ведают, годится ли эта штука… - мужчина вздохнул и плотнее завернулся в плащ, - Все, детка, время отправляться в путь. Привет тебе от папы и благословение, - гость на миг замер, ожидая вопроса “И где привет с благословением?!”, вечно задаваемый знакомыми ему ребятишками, но девочка молчала. Тогда, добавив – “Вот они!” – мужчина сделал причудливое движение рукой, рисуя не то охранный, не то благодарственный символ. Впоследствии, будь у него возможность помнить, гость поклялся бы своими и чужими хранителями, что делал это движение в первый и, пожалуй, в последний раз.
Но стоило шагнуть за калитку, в разбухшую от дождя траву, как он позабыл все, кроме указанной Требором дороги. В предрассветной дымке гость взмок, побледнел, и, побратавшись с туманом, позволил ветрам нести себя вперед, к жемчужному рассвету и багровому краю сумрака, домой, на северо-восток.

@темы: проводник_миров, сказки_малые_о_большой

---

Тропинки изнутри

Все следующие дни и ночи Джейд с жадностью изучала открывшийся ей мир. Разбуженная к завтраку после торжественного вступления в Семью, она долго не могла понять, где находится и как эти фигуры – Большая Женщина, Старый Воин, Нарядная Фея, Старуха вдруг превратились в самых обычных людей – в маму, в дедушку, в бабушку Инот и в Афис. Но вскоре думать об этих переменах стало недосуг, ее окружало слишком много интересных и необыкновенных вещей. И, главное, дом. Скромный, одноэтажный, он, казалось, одновременно вмещал в себя и бедняцкие хижины, и кочевые шатры степняков, и дворцовые залы, и дорожные перекрестия, что вели в неведомые земли, а приводили неведомых странников. Поначалу девочка в основном обследовала спальню, которую делила с матерью. Сводчатый потолок и толстый ковер у очага, где всегда пылал огонь, казались Джейд настолько родными, будто и не было темной клети со свечками и колыбелью. Здесь девочка спала на огромной кровати, утопая в перинах и в теплом, мягком теле Большой женщины, а днем забавлялась с деревянными и глиняными фигурками, с мягкими расшитыми куклами, со стеклянными шариками и множеством других штук, которыми были заполнены ящики и сундуки. Уходить куда-либо девочке не хотелось. В клети она двигалась мало и теперь была слабее любого из своих сверстников. Однако Эстер упорно заставляла дочь ковылять из спальни в залу и обратно, каждый вечер растирала её особыми настойками и безжалостно разминала хилое тельцо своими сильными руками, игнорируя детские слезы и неодобрительные замечания Инот. В конечном счете, еще до конца ливневого года, Джейд выросла на целую голову, начала громко смеяться и целыми днями носилась по комнатам, наводя долгожданный переполох и тщательно исследуя каждый уголок дома.
Гостиная, всегда чуть затемненная шторами, казалась девочке самым главным и роскошным местом. Тяжелая и, вместе с тем, изящная мебель была вытесана из камня, стены украшали картины в изысканных рамах, а на маленьком стеклянном столике, у окна, стояла лампа, которую сама Афис почитала за величайшее чудо. Она была вырезана умелым мастером из редчайших камней и начинала излучать ясный, иссини-фиолетовый свет, едва ее касалось человеческое дыхание.
Совсем иной была кухня – в ней Джейд чувствовала себя маленькой принцессой в хижине бедняка: закопченная печь, грубо сделанный деревянный стол, крючки с засаленными передниками. С низкого потолка вечно свешивались пучки сушеных трав, сетки с картофелем и луком. Подоконник заставляли банками и всякой утварью, но, забравшись на табурет, девочка могла разглядеть задний двор, курятник и пристройки. Если в зале обычно устраивалась Инот со своими альбомами, засушенными цветами и нотами, то на кухне, когда она пустовала, предпочитал работать Требор. Там он расставлял свои инструменты, что-то вытесывал, плавил, чинил, там же, обложившись таблицами, делал хозяйственные расчеты или проверял составленные женой солнечные календари – в премудрости чисел Инот, увы, была не сильна. При этом мужчина надевал свой самый старый, потертый костюм, уверяя домочадцев, что рабочему человеку положена рабочая одежда и говорил исключительно на старом наречие, коверкая слова и перемежая их с крепкими ругательствами. В гостиной же Требор всегда появлялся в белоснежных, выглаженных рубашках, а изъяснялся столь правильно, длинно и сухо, что домашние слышали, как его фразы, будто песок, поскрипывают на зубах. Первое время Джейд даже думала, что у нее целых два дедушки, один – кухонный, другой – гостиный, но мать объяснила, что почти во всех воинах Великой Битвы уживаются двое – тот, кто был до Битвы и тот, кто появился после.
Спальню, зал и кухню объединял широкий коридор. Вдоль его стен тянулись плотно набитые книжные шкафы, а с потолка свисали бронзовые светильники. Помимо книг в пыльных углах и за старыми вешалками можно было обнаружить кучу неожиданных вещей, которые возникали, перемещались и вновь исчезали самым загадочным образом. Джейд полагала, что все они приходят из темноты – сразу после заката и незадолго до рассвета светильники сами собой гасли, а после вновь загорались. Из темноты, впрочем, приходили не только вещи, не только вещи уходили туда.
Однажды, когда светильники еле-еле горели, Джейд шла в гостиную за оставленным клубком розовой шерсти. На ковре у камина он мог превращаться и в мяч, и в чудище, и в холмик, а для новой игры это было весьма кстати – неожиданно для себя, девочка начала сочинять истории. Когда до двери оставалось с десяток шагов, Джейд вдруг заметила, что чуть правее, в углу, край шкафа будто сливается со стенкой, а бахрома прибитого сверху коврика становится не совсем бахромой. Вернее – совсем не бахромой, а, скорее, тонкой еловой веточкой. Прищурившись, чтобы не потерять увиденное, девочка осторожно приблизилась. Тем временем огоньки замерцали, и маленькая путница, потянувшись к хвое, сама не заметила, как темная половица покрылась густым мхом.
Воздух в бору совсем не походил на комнатный. Он был прохладнее и живее. Хотя стволы деревьев пахли не только свежей смолой, но старыми книжными листами. Их запах Джейд бы ни с чем не спутала. Живя с Афис, блуждая среди историй и снов, где приходилось видеть то, что не виделось наяву, девочка не привыкла по настоящему пугаться и удивляться (а дети, как известно, учатся этому как раз в младенческих клетях, и необязательно в темноте под присмотром старух). Так что, путница, охваченная лишь острым любопытством, несколько раз обошла полянку, потрогала стволы, ветки, пни, понюхала лежащую меж кореньев шишку, сунула в рот алую кислую ягодку и уже устремилась к узкой тропе, как вдруг прямо оттуда вышел Зверь. Как большинство Зверей он был сер, космат и клыкаст, хотя синие глаза-блюдца и шесть упирающихся в землю лап вместо привычных четырех делали его особенным. Личным Зверем. Впрочем, о лапах девочка не думала. Она впервые видела Зверя, но он приходил к ней задолго до песен Древнейшей, а может и раньше, по пятам идя за белоснежным жеребцом. Он бродил вокруг колыбели, хрипло дышал в затылок и скрылся, лишь когда Афис провела над новорожденной охранный обряд. Однако теперь Зверь был здесь. И его Джейд боялась. Прыжок и крик возвестили об извечной охоте, что начинается, стоит кому-то слишком глубоко зайти в лес. Девочка побежала, ломая кусты, цепляясь за колючие ветки, а Зверь побежал за ней.
Страх, окрепшие ноги и дыхание за спиной загнали Джейд в глухую чащу. Возможно, тут охота б и кончилась, но неожиданно земля под ногами оборвалась. Девочка рухнула вниз, в темную гладь озера, скрытого в лесных низинах. Плавать она не умела, тонуть отчего-то не собиралась, а Зверь, вероятно, остановился у обрыва, не желая мочить шкуру. Джейд начала медленно погружаться вниз, все глубже уходя в воду. Вопреки привычным законам, она не задыхалась и даже могла спокойно оглядеться, однако вокруг было слишком темно, чтобы проплывающие рядом очертания приняли четкие формы. Юная путница вспоминала, что ей рассказывали об озерах, но вспомнила немного. Затем она перебирала в голове заговоры Афис, мамины песенки, даже пробовала запеть, а потом легкое покачивание усыпило её и, свернувшись калачиком, Джейд плавно следовала к истокам, рождавшим озеро и бьющим со дна. И, пожалуй, добралась бы, не засни она по пути и не проскочи еще глубже, сквозь мягкий податливый ил. Так или иначе, очнулась девочка уже на поверхности, и не озера, а небольшого, заросшего прудика. Порыв холодного ветра подтолкнул к каменистому берегу и, неловко стукнувшись о дно, она открыла глаза.
-Эй! Ты чего там валяешься? Идем скорее! Смотреть! – чья-то цепкая рука потянула вверх. Поморгав, Джейд увидела, что ее нетерпеливо дергает вихрастый мальчишка, высокий и тощий – из-под рваной одежды выглядывали острые локти и коленки. Его карие глаза горели от возбуждения.
-Уже почти началось! Бежать можешь? Давай за мной! – и они побежали к невысокому каменному строению с выщербленными стенами. Новый знакомый помог девочке забраться наверх, к окну, прикрытому хлипкой решеткой в виде вьющего винограда.
-Это святилище. Здесь свершится судьба мира. Слышишь? Там, в городе, идет война. А вот здесь она кончится. Мир или совсем разрушат или наоборот – он опять станет целеньким. Мы все-все увидим, - быстро и радостно шептал мальчишка. “Наверное, я попала в какую-то историю”, - подумала Джейд, - “Потому что леса, Звери – это бывает. Вода бывает. А вот, чтобы мир рушился – наверное, нет. Ну, может, когда Афис была маленькой, давно, но теперь – нет”. В историях было интересно. И здесь тоже. А мальчик, то и дело перебивая себя, шепотом рассказывал ей о войне без плохих и хороших, которая длится в городе много-много поколений, и о чужестранцах с другого края земли – они не воины, но все равно самые главные, потому что знают, чем все кончится; рассказывал и об одной древней легенде. Будто центр мира, объяснял новый знакомей, вон в том алтаре – и показывал пальцем вглубь святилища, а алтарь однажды раскололся на кусочки, и по всему миру пошли трещинки. Джейд прищурилась и впрямь разглядела подобие алтаря. Но если кусочки собрать, продолжал мальчишка, болтая босой ногой, то мир станет прежним.
-Так давай соберем? Где кусочки-то? – перебила его юная путница.
- Вон валяются, под самим алтарем. Просто сюда давно никто не заходит. Боятся.
Девочка привыкла к тому, что и дома не всегда и не везде можно ходить. Однако здесь была история, а герои историй (не жители, именно герои) никогда ничего не боятся. Придерживаясь за камни, она начала осторожно расшатывать решетку. Мальчишка принялся помогать. Это оказалось несложно – за долгое время ветров, дождей и молчаливого отсутствия изящные крепления донельзя истончились и, вскоре, ржавый металл повис на паре штырей. Дети, придерживаясь за выступы (благо, стены были сложены из плохо вытесанных камней), забрались внутрь и аккуратно спустились вниз на земляной пол. Отсюда святилище казалось еще меньше, чем снаружи. Джейд с интересом начала рассматривать символы, выбитые на стенах, но мальчик заторопился:
-Они идут! Давай быстро!
-Кто? И вообще, откуда ты знаешь?
-Я тут все знаю!
Девочка уже хотела возмутиться, но в ногу впился острый камушек. Девочка подняла темный осколок. Неожиданно со стороны двери послышались крики и шум погони. Новый знакомый поспешно схватил ее за плечи и потащил в дальний угол, за какой-то деревянный ящик.
-Тихо. Прячемся.
Через мгновение дверь распахнулась. Впереди всех бежала девушка со светлыми волосами, она метнулась к алтарю и начала поспешно собирать валяющиеся на полу осколки и вставлять в выбитую на алтаре рамку. Чуть привстав, Джейд разглядела, что на камне появляется сложная, причудливая картина. Однако в ней не хватало двух фрагментов, а девушка никак не могла их найти.
-Скорее! Мы вот-вот погибнем! – кричали у двери. Звенело оружие, тяжелые кулаки опускались на крепкие тела. Но девочка видела только мечущуюся спасительницу.
-Надо помочь, - шепнула она мальчишке. Тот схватил ее за плечи, однако не удержал, а легонько толкнул вперед, указав пальцем на пустоту, зияющую в правом углу картины. Джейд выбежала на середину святилища, кинулась к алтарю и вложила сжатый в руке осколок на нужное место. Он задрожал и чуть погрузился вглубь картины, оцарапав соседние фрагменты мозаики. Девушка тем временем уже держала последний камушек. Заметив ребенка, она охнула от неожиданности, но размышлять было некогда – рука сама вставила осколок, неловко прикрыв последний темный луч зияющей пустоты. Трещинки отказывались исчезать. Чудо заспалось и не желало восстать из руин на радость миру. Спасительница в ярости стукнула кулаком по алтарю, забивая непокорный кусочек мозаики туда, где ему предстояло лежать много лун. Большое Колесо заскрежетало, сделало резкий рывок, но механизмы начали лопаться, заставив лопасти беспомощность повиснуть во тьме. И тьма та была покинута Духом, и Колесо остановило свой круг.
Но в городе не увидели. Никто не увидел: ибо девушку ослепило таинство, ибо юноши через миг и до конца своих дней погрузились в войну, ибо Джейд нырнула не во тьму, но в темноту озера, ибо мальчика, ее случайного приятеля, уже не было на этой земле.
Девочка очнулась на краю обрыва. Её кто-то аккуратно трогал за плечо.
-Получилось? Мы спасли?.. – начала она, едва открыв глаза и тут же испуганно ойкнула. Перед ней стоял высокий молодой человек в белом плаще и с белым мечом
-Не бойся меня, - он мягко улыбнулся, - Я не знаю, кого вы спасли, но знаю, что теперь вас следует проводить домой и защитить от Зверя. Идемте.
Джейд послушно встала. Они шли по тропинкам, держась за руки, а Зверь то и дело выглядывал из-за широких еловых лап. Наконец впереди показалась знакомая полянка. На пеньке сидел не то воин, не то жрец. Вместо меча у него за пояс были воткнуты швейные иглы и катушки ниток. Завидев путников, он поспешно встал и приблизился к деревьям так, что теперь их разделяла всего пара шагов.
-Беги к нему, - велел защитник, доставая меч. Девочка, едва выпустив одну руку, тут же оказалась в другой. Молчаливый мужчина (юнцом он показался лишь сперва) повел ее через всю поляну к самой разлатой сосне. Позади уже слышался шум битвы – Джейд через плечо видела, как яростно борется воин, не позволяя Зверю покинуть свою чащобу. Но вот вздох, еще один, и свежий лесной запах померк. Девочка шагнула на скрипучую половицу. Голова закружилась, хранитель помог ей мягко опуститься на пол и откинуться на покрытую ковром стену. Впрочем, могучий муж исчез – вместо него перед Джейд оказалось необычное существо в два раза ниже ее ростом. Круглое туловище, заросшее длинной, густой, белоснежной шерстью стояло на двух крепких кожастых лапах, оканчивающихся длинными когтями, небольшие руки с ловкими пальчиками оттирали от платья девочки налипшую грязь и пятна травяного сока. Голубые мерцающие глаза смотрели дружелюбно и спокойно.
-Ой! А ты кто? – девочка осторожно коснулась большого уха, потрогала торчащий изо рта клык незнакомца и легонько погладила нежную ручку. В ответ существо не то проворчало, не то промурчало.
-Я знаю! Ты – Шушик, наш домовой дух, правда? – обрадовалась Джейд, - Ты привел меня домой! – она поспешно сложила ладони в благодарственном жесте. Шушик вновь замурчал.
-Детка! Ты где? – послышались шаги взрослых, и домовой дух поспешно растворился в лучах светильников.

После ужина Джейд подробно рассказала Семье о своих приключениях. Бабушка Инот села записывать историю в семейный альбом, Эстер довольно улыбнулась, сочтя, что такие сны – признак способностей, и девочка с легкостью овладеет ее премудростью, Требор пожал плечами, и только Афис не проявила особого интереса.
-Ребенок просто оказался в одной крошке времени и земли, где была жизнь. Что за диво? – сказала она. Каждый хотел возразить, но Джейд, проворно забравшись на коленки к Древнейшей, спросила:
-А нам правда удалось спасти мир?
Все рассмеялись, ибо в этот день впервые за много дар посреди ливневого года началась страшная гроза, и степные злобные духи столь яростно атаковали дом, что даже Инот пришлось поддерживать Эстер в сотворении охранных обрядов.
-Верно и так, дитя, - отозвалась Афис без тени улыбки.
-Тогда почему в степи молнии? Даже из окна видно.
-Так устроено не нами, дитя. Мир спасается лишь ему одному ведомым путем. Я знаю лишь то, что трава чахнет и телом своим питает землю, чтобы взошли хлеба, а зерно должно напиться водой и лишь потом обогреться солнцем. И не случайно злато-год приходит за ливневым годом из дара в дар. Но верно ли это здесь – мне неведомо.

В ту ночь Джейд снился белый воин. Он с заката до рассвета яростно, с наслаждением сражался со Зверем, а потом они, утомленные, засыпали рядом, и кровь одного мешалась с кровью второго, и солнце исцеляло раны на их телах. А с первыми звездами они просыпались, чтобы продолжить мериться силой. Афис говорила, битва будет длиться много дар, пока воин не раскроет самую главную тайну. И девочка долго думала, что это может быть: заклятья или особый меч? Но что б она не назвала, Древнейшая лишь усмехалась. А в лесу, на краю поляны, с заката до рассвета продолжал кипеть бой…

@темы: проводник_миров, сказки_малые_о_большой

---

По ту сторону снов

Афис рассказывала, что все люди приходят из далекой степи, лежащей по ту сторону снов. Тот, кто рождается утром, приезжает на белом жеребце, кто рождается днем – на рыжем, а после заката детей привозит черная, как смола, кобылка с серебряными копытами и звездочками в густой гриве. Джейд каждый раз спрашивала – “А меня кто привез?” и получала неизменный ответ – “Огромный, сияющий жеребец, что чище воды да белее молока. Ты у нас утреннее дитя, мамке в руки с рассветом выскочила”. Но девочке казалось, что это нечестно – раз она выскочила с рассветом, значит, ее всю ночь должна была везти та черная лошадка со звездочками, а молочный жеребец только у самого дома мог подхватить. В ответ на это Афис посмеивалась и махала смуглой морщинистой рукой, от чего бусины и браслеты на ней издавали сухой, клацающий звук. Афис была стара. Так стара, что помнила времена, когда на месте здешних холмов и лесов плескалось море. На ее шее до сих пор висел переливчатый, сине-голубой камушек, выброшенный волнами с самой глубины. Он очень нравился Джейд, потому что умел говорить. Девочка сама видела, как Древнейшая, сняв бусины и развязав длинные золотистые юбки, прикладывала его то к уху, то ко рту, и они подолгу шепталась. “Что камушек сказал?” – спрашивала малышка, выглядывая из-под полога своей колыбели. ”Одну тайну”, - отвечала Афис. “А какую тайну?” – “Морскую ” – “А какая она, морская?” – “Синяя-пресиняя, большая-пребольшая, глубокая-преглубокая”. Афис любила давать не те ответы и отгадки, которые совсем не подходили к загадкам.
Моря Джейд не видела. Оно представлялось ей чем-то вроде вязаного темно-синего покрывала. А зеленая шаль с лимонной вышивкой, висящая на спинке кресла, должно быть, походила на Великую степь. Её-то девочка знала. Пока, правда, лишь через сны. Там же, во снах, Джейд впервые сталкивалась с самыми разными и необычными вещами – с солнцем, луной, речкой, с лошадьми и травой.
В темной комнатушке она была с Древнейшей всегда и ни разу не выходила за высокий, ступенчатый порог. Раньше с ними жила и Мама. Джейд помнила её запах, теплое, мягкое тело, в которое было уютно тыкаться, горячие руки. Маме и сейчас следовало быть здесь, но там, в Большом Мире, что-то случилось. И Маме пришлось уйти. Джейд ничего не помнила об этом. Только иногда, по ночам, ей снился колючий грязно-белый шар, который подкатывался так близко, что она горлом чувствовала холодок, идущий от длинных игл. Шар был изо льда, и во сне девочка знала об этом, но, проснувшись, тут же забывала. Как и множество её прапрапра, она никогда не видела лед, не слышала о нем, а, значит, не могла удержать его образ. Но холодок у горла оставался.
В тот вечер Афис как всегда погасила свечи, оставив себе лишь маленький огарок, достала нитки и завела одну из своих песен без слов. Колыбелька мерно поскрипывала, а Джейд, незаметно для себя, сунула пальцы за щеку. Древнейшая не глядя послюнявила кончик нити и вытянула ее из клубка.
-Афис! Кровь! – на ладошке у девочки лежал окровавленный молочный зуб.
-А? Дай-ка взгляну – старуха протянула свои костлявые пальцы, повертела влажный зубик, понюхала его, лизнула кончиком языка и, довольная, убрала в сундучок, - Ну, вот и славно! Вот ты и дозрела! Ох, наворотим дел!
-До чего дозрела?
Но Афис уже суетилась, не слушая подопечную. Нужно было сообщить Семье и подготовить все к обряду. Раньше, когда детские клети строились далеко в степи, весть могла идти к дому целую ночь, теперь же достаточно было дернуть за шнур колокола. Наверху, в еще незнакомом доме, глухой звук налитой меди вызвал почти панику. Казалось, никто не был готов, хотя, Инот целые дни проводила в библиотеке, подбирая для внучки картинки и книги, Требор высчитывал, кончится ли к появлению малышки ливневый год, а Эстер каждую ночь, расплетая у огня тяжелую косу, просила хранителей сделать огонь свечей как можно жарче, дабы ее дочь поскорее подросла, дозрела и присоединилась к Семье.
-Ох, не к добру это, когда ребенок приходит на закате, не к добру, - вздыхала Инот, разглаживая ленточки на маленьком, заранее подготовленном платьице – первой взрослой одежде Джейд.
-Мама, перестань, - отмахнулась Эстер, - она ж не прямо в сей миг явится! Ночь будет долгой и темной, дабы нам успеть подготовить дом . А сам обряд проведем на рассвете.
-Это уже как Древнейшая скажет! Не то глядишь – приведет девочку в полночь.
Инот почти не помнила, как проходило посвящение Эстер, и чувствовала легкую дрожь в тонких, еще моложавых пальцах. Ее дочь только передернула плечами и поспешила на кухню – варить домовому духу лакомство из пшеницы, меда и молока. Она была первой матерью за долгое время, которая покинула клеть, едва у ребенка прорезались зубки: после ухода мужа кто-то должен был стать главой дома. Однако теперь тревоги позади. Разумеется, Древнейшая позаботилась о малышке, и все пройдет наилучшим образом, да пребудут с ними хранители!
К рассвету Афис напоила воспитанницу приторным травяным отваром, обвязала целой сетью хитрых узелков, укутала в плащ и, наговаривая что-то себе под нос, впервые вывела из подвальной клети наверх, в пределы дома. Джейд неловко топала, цепляясь рукой за ее длинные юбки. От обилия незнакомых запахов, силуэтов, а может из-за трав, девочку клонило в сон и слегка подташнивало. Сначала они поднимались по лестнице, затем блуждали по длинным, скрипучим коридорам. В доме было тихо. Светильники заранее пригасили, чтобы яркий свет не ослепил старуху и дитя, пробывших в полутьме долгое время. Чем ближе они подходили к центральной части дома, тем свежее становился воздух, оставляя сладковатую духоту (смесь влаги, жара и благовоний) скрученным закоулкам. Повеяло прохладой, запахом мяты и свежескошенной травы – аккуратно связанные пучки висели по углам, над каждой дверью и на зеркалах, отпугивая мелких злых духов. Наконец Афис ввела воспитанницу в просторную залу и велела встать в круг, выложенный на полу янтарем и темными, незнакомыми девочке камнями.
-Погляди-ка, родня! Ветрами, степями, солнцем да реками гостью в дом принесло! – завела Древнейшая песнь, неизменную с тех самых пор, как первая женщина степного племени разрешилась от своего бремя в густых зарослях трав.
-Неужто принесло? Разве мы кого ждали? – ответствовала Инот, до селе сидевшая у окна за столом и делавшая вид, что не замечает ни старухи, ни ребенка, ни священного круга.
-Не ждали, матушка, - качала головой Эстер, едва оторвавшись от вязания, - Разве мы кого ждали?
-Не ждали, дочь моя, - мрачно отвечал Требор, и голос его выбивался из круга, где один и тот же вопрос звучал вновь и вновь. За всю жизнь в доме жены мужчина так и не свыкся с долгими и бессмысленными на его взгляд обрядами, однако занял в них свое место, как и требовала семья.
-Погляди-ка, родня, а знаемо ль, откуда гостья наша, что за роду-племени? – продолжала Древнейшая. И родня собиралась у самого круга: Требор, затянутый широким ремнем, Эстер с растрепанными волосами, Инот в шуршащем платье и тысячи тысяч незримых, кто был перед ними, кто был после них, кто желал увидеть свою преемницу и свою через-миллион-восходов-пра. Для Джейд все они, жившие здесь и не-здесь слились в жемчужном сиянии рассвета, проникающего сквозь плотные шторы. Вопросы-ответы сыпались друг за другом, пока хор множества голосов не вывел:
-Расскажи сама, чужеземная гостья, а родня поглядит, а поглядит, а родня поглядит…
Повисла тишина. Инот приветливо улыбалась внучке, большая женщина глядела на дочь с легкой тревогой. Афис уже была готова повторить вопрос – видно, малышка забылась, но вот девочка заговорила в тон другим, нараспев, сама не слишком понимая слова, однако шли они будто не из одурманенной головы, а глубже, из самого сердца, да не ее, а того, что билось у первого подросшего дитя.
-Создана я Огнем Небесным, создана я огнем небесным, создана я огнем небесным. Вскормлена я Великой Степью, Вскормлена я Огнем Земным. Рождена я Женщиной Рода, в доме на Холме. Вскормлена я Древнейшей Земли да благословенна Древнейшей Небес и многими мужами до и после меня.
-Аааах! – выдохнула семья. Дыхание ее пронеслось по кругу и загасило светильники.
-Здравствуй, дочь моя, - приветствовала Афис.
-Здравствуй дочь моя, - повторила Инот.
-Здравствуй, дочь моя, - кивнул Требор.
-Здравствуй, дочь моя! – воскликнула Эстер.
Домовой дух неслышно пробрался в комнату, раскинул шторы и отворил высокие окна. Одним движением Древнейшая разорвала круг, и Джейд, потерянная, почти ослепленная, рухнула в объятья матери, бабки, деда и тех, кто пожелал коснуться ее перед возвращением в небесные святилища. Эстер ловкими движениями скинула с девочки младенческую рубашонку и одела в короткое платье. Инот обвязала волосы лентой, а Требор, едва касаясь внучки, натянул на пухлые ножки сделанные им самим башмачки. Затем семья принесла положенные дары Афис, а новоявленную дочку отнесли в спальню – до завтрака ей следовало проспать, приходя в себя после долгого, но радостного обряда и принимая во сне благословения хранителей, что сходили к сыновьям и дочерям своего излюбленного рода.

@темы: проводник_миров, сказки_малые_о_большой

---

Вместо жили-были

Я тут подумала и поняла, что не будет списка. Истории должны жить. Начнем с начала.


Давным-давно в некотором царстве в некотором государстве жил-был… но , впрочем, и есть, и живет поныне, и будет жить впредь, да только не в царстве-государстве, а в траве косматой, на корешке горбатом, у Дар-древа трехствольного, под листвой зачарованной, спиной в древесину вросше… А кто? Может – дед Пихто. Может – баба, безымянная, ликом своим, ногой да зубом знамая. Или вовсе – ни дед, ни баба, а то, что древнее их. Во мху тысячелетий пойди-разгляди.

Сидит Баюшко (имен много, отчего б не назвать?) у Дар-древа, песни не поет, советы не дает, сказку не сказывает, а все одну речь ведет, в ней и песня, и сказка, и совет, и быль с небылью, коли есть небыль на этой земле. Ручьями льются по поляне истории. Смыкаются, продолжают друг друга, сворачиваются в плотные кольца и вновь разлетаются на множество частиц. Непростой узор выходит, и все хитросплетения, до мельчайшей ниточки, один Баюшко видеть может. Другие гадают, дергают узелки, да все норовят спутать. Хозяин не серчает. До того ль ему? Баюшко говорит.

И растут из-под Дар-древа истории, вдаль – дальше леса, вниз – ниже корней, вверх – выше неба, вглубь – глубже тонкой скорлупки, что окружает лес, и вылупляются в самых разных мирах. Обрастают плотью, полнятся кровью, глотают предложенный хлеб, пригубливают вино, делают, наконец, первый вдох , что дарует им голос и дух нового пристанища. А после – садятся и вслед за Баюшкой говорят.

Что ж, положим хлеб, пряный от трав, нальем густое, темное вино, и каждая из историй, рассказанных Баюшкой, да воплотится в своем времени и на своей земле.

@темы: проводник_миров, сказки_малые_о_большой

---

Меняю жилье. Через неделю уже буду жить на Международной, в 10 минутах от метро)) Тоже однокомнатная квартира, тоже с ремонтом, но - меньше и дороже. Зато невероятно уютная: в коридоре и в ванной кафель, вместо дверей - арки и, главное, есть стиральная машинка)) Очень довольна *__* Нашла в группе Радужная недвижимость (недвижимость для ЛГБТ), перед этим манифестировала. Однозначно, если я точно чего-то хочу - манифестации работают в пределах 2-3 суток))
А еще там рядом Призма и уютная аллея))


Еще поразмышляла, осознала, насколько соскучилась по литературе. Решила вернуться в аспирантуру. И после нее либо во время получить психологическое образование. Не уверена, что вторую вышку возьму, скорее - переквалификацию + в школу Гештальта пойду. Накачала книг по программе, теперь не знаю куда бежать и за что хвататься - хочется же еще и в Таро развиваться, и работать, и писать...

На улице совсем весна. Снег тает.Гуляла сегодня в парке, лепила снеговика. Куртку пришлось сдать в хим.чистку, поэтому закалялась в совсем легеньком пальто. Надела его и поняла, что за осень и зиму отчего-то постарела. Никогда не ощущала этого. Надо бы возрождаться))

---

Встреча Таро. Спб. 11.02

Провожу встречу первый раз, всех очень жду)) Чем больше людей будет, тем лучше.


Дорогие друзья! Приглашаем всех на открытую встречу-выпускной школы Таро "Semita animae"!

В нашей школе состоялось уже два выпуска, и в этот замечательный вечер молодые тарологи помогут вам разобраться со сложными вопросами, получить ценные советы от карт, заглянуть в прошлое и будущее.
Все расклады от выпускников будут делаться за донейшн, то есть, вы сами решаете сколько готовы заплатить за работу.

🎁А еще у нас сюрприз:

🌜11 марта в 18.00 состоится мастер-класс от Юлии Чернышевой - опытного таролога, практика рейки и массажиста!
Юлия расскажет нам о проективных методах в работе с Таро и покажет на практике, как их использовать!
Мастер-класс пройдет на безвозмездной основе, приглашаем всех!🌛

‼ Знание системы Таро для участия в мастер-классе необязательно!

Кроме того, помимо раскладов, вы сможете насладиться кофе или чаем (их предлагают заказывать у барной стойки наши друзья - казус-пространство "Тайна")) и сладостями (мы - угощаем! 😊 ).

Итак, программа:

17.30 - 18.00 - собираемся, общаемся, пьем чай, желающие могут подходить к тарологам за раскладами
18.00 - 19.00 - мастер-класс по проективным методикам работы с картами Таро.
19.00 - 20.30 - все желающие могут подходить к нашим тарологам, задавать вопросы и получать ответы.

Прийти и уйти можно в любое время!

Мероприятие пройдет в казус-пространстве "Тайна" по адресу: Коломенская, 31 (вход в арку, затем - в подвал справа).
Ссылка на мероприятие в ВК

---

Ищу жилье, спб.

Друзья, а я опять в поисках жилья! Спб.
Сниму однокомнатную квартиру или студию в пешей доступности от метро (желаемые станции обведены) с мебелью, холодильником, стиральной машинкой и Интернетом. Я - молодая девушка, работаю преподавателем, не пью, не курю, не вожу шумных компаний. У меня есть кошка, кошка воспитанная, стерилизованная, привита, приучена к лотку и когтеточке.
Бюджет - до 20 т.р. в месяц + к/у

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Все постепенно движется. Колесо раскручивается. Внутри сейчас поднимается очень много страха. Перед одиночеством, любовью и нелюбовью. Вероятно, завтра я многое отработаю, а сегодня с этим придется ещё поспать. Я иногда думаю - вот работа идет, а результаты вроде есть, но кончатся ли когда-нибудь эти блоки? >__<

---

Акция, Таро)

В преддверии Дня Всех Влюбленных 💝 приглашаю на любовные расклады! Смотрим, как лучше исправить сложности в любовных отношениях, ищем причины одиночества, разбираемся с "непонятными" ситуациями, получаем от карт разъяснения, советы и предсказания!

Стоимость подробного расклада по теме отношений - всего 1000 рублей до 18-го февраля! ✨ ✨ ✨

❗Открыта к самым разным запросам, ЛГБТ-френдли.