Подаренный мамой свитерок на ощупь оказался грубоват, и я решила замочить его в старом добром Леноре. Набрала в тазик горячей воды, вылила из бутылки надеюсь-чудодейственное-средство, погрузила ткань, которая сразу стала тяжелой, немного вязкой... и вдруг у меня вспыхнуло почти воспоминание. Этот запах. Мягкий, свежий, чуть сладковатый с оттенком детского мыло. Я знаю его. Я помню, что обнимала, и был этот запах. Но не помню, кого. Теперь так странно чувствовать сладость на своих пальцах и думать - лет через пятьдесят от людей, любимых, обожаемых, ненавидимых, с которыми говорила, до которых касалась, из-за которых плакала, в моей голове останутся лишь смутные разрозненные ассоциации. Блики на стеклах, случайно задетая штора, неожиданно слившиеся звуки, привкусы, запахи будут вспыхивать, резко выделяясь, а я вспомню, почему, но не вспомню, о чем они...
Интересно, а эти свои мысли я вспомню в семьдесят с хвостиком лет? Или, может, запах детского Ленора, в котором я буду замачивать рубашечки своих внуков, напомнят, что когда-то с ним было что-то связано, но вот что... А, впрочем, я ведь до сих пор детально помню некоторые мысли и сны, приходившие ко мне в трехлетнем возрасте.
Хм. А запах стойкий. И от него аж сердце сжимается, видимо, объятья были неоднозначные. Но, черт, кажется впервые в жизни я не помню, совсем не помню, ни одного четкого кадра, что, как, когда. Какое-то совершенно внезапное, непривычное забвение...