Край Света, как говаривали женщины, а порой и мужчины, лежал на юго-востоке, где Великая степь сливалась с Морем, лежал, так далеко, что идти к нему нужно было целую жизнь. Впрочем, если путник не гнался за своим любопытством, но ступал на дорогу в срок, лучи закатного солнца сами проносили его над неспокойными травами и оставляли там, где день встречается с ночью, тьма – со светом, огонь с водой, а дух человеческий – с хранителями, что с рожденья шагали за ним. Еще говаривали, будто у самого Моря обитают никчемные души, по тем или иным причинам не сумевшие ступить на Край Света. Верно ли, нет, однако местный народ никогда их не видел.
О самих же бережанах болтали и того больше, но, вопреки домыслам, они не были духами, не были умершими или вечными, а, как все люди, нуждались в пище, рожали детей, занимались промыслом. Волны охотно делились своим богатством – рыбой, жемчугом, причудливыми кораллами, а взамен каждый шторм забирали одну-две жизни. Бережане не роптали. Они до последнего боролись с ветром и горьковатой водой. Когда же буря утихала, этому ветру и этой воде возносились молитвы. Веровали и сражались бережане одинаково страстно. Их дети с рожденья знали Море, учились плавать раньше, чем ходить, а вечерами хромая Зофи, раскуривая мужскую трубку, рассказывала о неведомом и далеком. “Когда-то наш народ пришел из-за Края Света. Не спрашивайте меня, что было до. Я не знаю. Я говорю лишь о том, что было после, “ – она покачивала ногой, и на широких штанинах звякали рыболовные крючки, - “Мы жили единым племенем, вместе трудились, вместе отражали нападки соседей. Каждый дом всегда получал свою долю улова. Но однажды в пяти семьях родились дети, страдающие тяжким недугом – они начинали задыхаться, едва капли морской воды попадали им в лицо. Родители несчастных обратились к жрецам с ценными дарами, однако те ничем не смогли помочь. Эти дети были неугодны морским богам. Посовещавшись, старейшины заявили, что разумнее предать младенцев легкой смерти, чем позволять мучиться, но один из отцов, Алеш, сказал, что если вода не хочет принять его сына, то он будет просить защиты у огня, в иных, жарких землях, где народы тонут в зарослях травы и мудрецы не слышали о Море. Вскоре, к нему присоединились и другие семьи, все, кроме одной. Там больная девочка, к тому же, родилась без руки, и ее мать не хотела покидать родное селение из-за калеки: “Лучше пусть одна никчемная тихонько помрет, чем семье с насиженного места срываться, да в неизвестность брести…”. По местным порядкам никто не мог взять себе ребенка просто так, без выкупа, и Алеш отдал лодку да крепкую сеть, дабы положить девочку в колыбель к своему сыну. А на следующее утро все они покинули берег, отправившись к Холодным скалам и еще дальше – в бесконечность Великой степи. Дети окрепли, горячее солнце окрасило их золотистые волосы в цвет походных костров, и с тех пор по травяным просторам бродят люди, рожденные водой и вскормленные огнем. Сразу же после их ухода мать увечной девочки увидела сон, в котором Первоначальный Творец сказал: настанет время – златовласый бережанин сойдется с красновласой бережанкой, от них родятся двое, что объединят свой народ и поведут его к истоку, к истиной родине, за самый Край Света. Будет еще одно дитя, златовласое. Оно уйдет с теми двумя, но с собой уведет весь мир, ибо миру нашему суждено найти свою смерть там же, где рожденье – в гуще степной травы, окропленной брызгами морских вод".